Автор: Сан Саныч [Новосибирск] (---.nsk.su)
Дата: давно
Мужики, читайте "Мечеть Парижской Богоматери" - реальный прогноз исторического развития , в отношении Европы (Еврабии).
В отношении России, хорошо зажёг один хороший аналитик (прогноз скоро выйдет в виде книги):
=======
России, которую я помнил, практически не осталось. Есть отдельные анклавы, которые формально сохраняют общий язык и общую культуру, но это иллюзия большой, единой России. Население, которое считает себя россиянами, не превышает 120 миллионов. Из них 40 миллионов – натурализованные эмигранты из Азии, в основном Северной Кореи, пакистанцы, арабы и прибалты. От 10 до 20 миллионов – сезонные мигранты. Территория между поселениями считается национальным достоянием и контролируется пограничными войсками.
Что касается армии, то я пока не очень понял как и на каких принципах она функционирует. Пытаясь прикрепить войсковые соединения к определенной территории власти получили такую коррупцию, которая не снилась во времена разгула первых сделок времен перестройки. Только через несколько лет случайно находили вполне законные поселения эмигрантов. Они как саранча выедали плеши на захваченной вражеской территории и пробивали просеки, чтобы провозить сырье и ввозить товары для продажи. Пограничные армии выродились в объединенные мобильных отрядов, которые действовали без определенной заградительной территории но по всей стране, отлавливая нелегальных поселенцев и уничтожая поселения на всей территории вне «входящих в договор» анклавов - от южных степей до полярных снегов. Но для маневра армии необходима территория, свободная от гражданского населения. Для России, с ее большими не заселенными территориями это оказалось проще чем для европейских стран, котором ради претворения идеи пришлось пожертвовать сотнями городов.
Клоунский крестовый поход, который начала Америка против терроризма, увенчался её сокрушительным поражением. Потратив гигантские средства на ведение войны, США оказались полной международной изоляции. Арабские страны продвинулись далеко на Восток. Да и в Европе было не все в порядке. Италия, Португалия и Испания являли собой демилитаризованные зоны, в которых с переменным успехом шла партизанская война с сепаратистами всех мастей, подпитываемая двинувшимися на север от голода и СПИДа народами Центральной и Северной Африки. Франция, после изматывающей череды абсолютно безумных террористических актов, была разделена на две зоны – южную, в которой после многолетнего военного положения введена система «общественных трибуналов» и северную, формально придерживающуюся парламентаризма и конституции.
Для России, как и для остальных европейских стран, камнем преткновения стало то, что пришлось бороться с так называемым «параллельным экономическим менталитетом».
Полвека назад открытое общество распахнуло ворота абсолютно чуждой экономической модели. На протяжении десятилетий фантасты разных мастей пугали инфильтрацией негумманоиднной морали, и ни разу негумманоидной экономикой. Вспомните восточный базар. Сначала семья, как идея, и только потом – государство. Торговец будет валяться у посланника налогового визиря в ногах, выть, показывать язвы и лохмотья, пытаться зарезать отощавших от голода жену и детей. И только после этого заплатит взятку налоговому инспектору и довольный собой укатит на мерседесе. Для европейца такое поведение неприемлемо, по той причине, что большинство из них не может по моральным причинам унижаться из за денег. Перелом наступил тогда, когда в налоговые и пенсионные органах большинства государств закрепилась восточная мафия. Кланы поделили налоги, как клеймят стадо в кишлаке. Европеец не смог не платить, а мусульманин не захотел отдавать не попользовавшись. Западную цивилизацию, в том виде в котором я ее помнил, погубили не экология или отчуждение. Приспособиться к изменениям окружающей среды для биологического вида типа «человек» оказалось плевым делом. А налоговому геноциду – с трудом. Ее срубили налоги. Находящийся в постоянном экономическом стрессе европеоид просто не смог размножиться. Пару поколений налогового гнета, и врачи, учителя, ученые и прочее население с прозрачной налогооблагаемой базой стремительно вымирало. Но мало того: близкие к олигархам, не успели размножиться и выгорели как свечи, так и не создав финансовых и промышленных династий. Позже появился термин «налоговый геноцид». Он был более эффективным, чем любой другой тип массового уничтожения. Когда большинство европейских правительств хватилось было уже поздно. Тем не менее, что то в этом плане удалось сделать.
...
Из трех прибалтийских стран осталась только Литва, которая представляет из себя транспортный коридор, порядок в котором на протяжении последних пятнадцати лет безуспешно пытается навести НАТО.
От игрушечных Эстонии и Латвии не осталось практически ни чего.
Так, высотехнологичная пустыня.
Началось все с того, что примерно пятьдесят лет назад, когда Россия начала проводить свой план блокирования, а надежды на инвестиции от новоявленных соседей по единой Европе стали более чем призрачными. Кому-то, в отягощенную манией национального величия голову пришла гениальная мысль: натурализация за инвестиции в национальную экономику. Для начала установили достаточно скромный предел – около пяти миллионов евро. В обмен на гражданство, льготное налогообложение и государственные гарантии вклада в национальную экономику. И получили в первые пять лет несколько десятков тысяч иммигрантов из Юго-Восточной Азии.
В основном это были «крышевые» паевые фонды. Вьетнамцы, китайцы, малайцы сбрасывались и натурализовывали одного-двух представителей. Под их «крышей» поселялось сначала несколько десятков, постом сотен, а затем и тысяч нелегальных эмигрантов. Сначала этим грешили вьетнамцы, которые и разработали, и «откатали» технологию. Потом в Прибалтику потянулись китайцы. В основной массе так называемые «нелецензионные дети». То есть те, кто вообще ни когда не регистрировался в Китае, так как у их родителей не было разрешения на рождение еще одного ребенка. Китайская диаспора держалась тихо и компактно. Быстро получила капитал для отмывания от мафиозных кланов, которые на протяжении последних нескольких лет безуспешно носились со своими наркоденьгами по всей Европе.
Совет Европы зорко следивший за итальянскими «прачками» прозевал Прибалтику. Китайцы стали открывать одноразовые заводы про производству дешевой, как трава, бытовой электроники. Национальные газетные листки начали зудеть и пускать слюнявые розовые пузыри о новом «Балтийском чуде» и «Балтийских тиграх». Но все они умолкли после того, как выяснилось, что ни один из таких заводов не хочет играть по правилам пустивших «погреться» хозяев. Заводы платили мизерные налоги, не брали на работу аборигенов. Китайские и вьетнамские работодатели считали местное население слишком прожорливым и не в меру ленивым. Парламенты было опомнились, и даже разразились величественными тирадами по поводу нарушения прав титульного населения, но было уже поздно. Поселенцы из Юго-Восточной Азии, как полчища саранчи, прошлись по курортным местам. Маленькие сонные городишки стремительно потеряли популярность. Еще десять лет – и на местах бывших курортов и поместий дымились заводы по утилизации отходов из всех стран единой Европы. Человек, странное существо, которое не хочет иметь коттедж рядом с парой-тройкой мусороперерабатывающих заводов.
За десять лет «балтийского чуда» базовое ядро азиатов выросло с полутора тысяч до более чем 25 миллионов легально получивших гражданство раскосых прибалтов. Двадцати пяти миллионов, которым было глубоко наплевать на то, что аборигены видели в них только поваров и дешевых садовников. Местные господинчики, по своеобычной привычке лениво копавшееся в своих загородных палисадниках, осталось хоть и гордым, но слишком нищим и чистоплюистым, чтобы противостоять натиску ловко богатевших в мочевом пузыре Европы пришельцев. Вялые блондины были весьма ошарашены, когда однажды, с утра попив узвара, поняли, что теперь нельзя получить даже работу уборщика туалетов ночного клуба «Хуан Хэ», если не будешь знать хотя одного из азиатских языков и не научишься молчать в тряпку.
В разделе «Культура» мне попалась пара слюнявых кинематографических шедевров каких-то там Мацкявичусов, получивших, в еще не ставшими мусульманскими Каннах, то ли серебряную, то ли бронзовую «Ветвь». В обоих тормозные местные жители ни как не могли понять почему они ходят в дырявых штанах по огороду, в то время, как китайцы едят уток по-пекински и запивают ее французским шампанским. Но самое ужасное, в первой картине, состояло в том, что толстый вьетнамец отобрал за долги дом, который терпеливой семейке вернули по закону о реституции, а во второй – что прибалтокитаец щупал, щупал толстую эстонскую дочку, а женился на выписанной с континента тощей китаянке и при этом смеялся.
Еще лет пять вялого интеллектуального мычания в Европарламенте, и за местными жителями был «де-факто» закреплен титул «национальности второго сорта». И все было практически кончено. Самые отчаянные головы собирались обратиться с просьбой о протекторате к России. Но Россия не стала мешаться в эту вонючую историю – у нее и без того было множество проблем с Азией на Востоке, чтобы взваливать на себя еще одну «маленькую Азию» на Западе. Немного погордившись, прибалты кинулись врассыпную. Китайцы мягко вытеснили боевитых вьетнамцев в Литву, хотя формально и не потерявшую своей независимости, но ставшую чем то вроде «ничейной земли», покрывавшей рвань всех мастей.
================
| |