Автор: Майкл [Ханты-Мансийск] (217.20.90.---)
Дата: давно
===============================================
Помнится не так давно, служил я в рядах ВС РФ, в одной славной части МВО. Поскольку народу с высшим образованием как известно в армии один два и обчелся, да еще и компутерщиков, то понятным образом пришлось мне быть допущенным к вычислительному центру части - помещению включающему два компутера типа интел пентиум соединных между собой не чем-нибудь, а витой парой!. Помнится как то теплым весенним вечером, когда ужо в штабе остался один дежурный решился (днем то все работают, в том числе и рядовой состав) я значит, прошерстить что же там в недрах этих славных устройств именуемых компутерами, оставил для меня добрый дембель. Окромя бары гигабайт порнушных картинок (весьма кстати скрашивающих армейский быт :))) ), надыбал я руководство по изготовлению самогонного аппарата, самого самогона в домашних (читай казарменных) условиях, ну и текст, который хочу привести ниже.
Не знаю у кого как, а у меня даже в то время кроме улыбки он ничего более не вызвал. Впрочем, к делу.
===============================================
Ибикус Дмитрий "Про Железнодорожные Войска"
Посвящается подписанию
Россией всех международных
документов по
правам человека и особенно
Женевской конвенции.
Напоминаю, что с 1998 года
российские граждане могут
напрямую обращаться в
международный суд по правам
человека.
"Молодые парни умирали
с улыбкой на устах!"
П. Грачев о погибших на
чеченской войне.
"Даже светлые подвиги
в бездарной стране есть
всего лишь ступени к пропасти
на пути к заветной весне."
Кажется БГ.
___________________________________________________________________
Subject:
From: Dmitry Ibikus
Date: 1997/08/12
Newsgrouрs: fido7.bocharoff.sux
____________________________________________________________________
Hi Konstantin!
Tuesday August 12 1997 13:10, Konstantin рoрov ==> Alex Kislenko:
Kр> Есть в казармах камеры пыток. Их почему-то называют "сушилки".
Kр> Комната, часто без окон. Дверь закрывается наглухо. В комнате штук 20
Kр> батарей (или больше :) парового отопления. Есть крючья для подвешивания
Kр> трупов, хотя народ обычно тренируется, подвешивая ватники, сапоги, мокрые
Kр> Почему ? Потому что всяческих грубых синяков нет. Бывает, правда, что
Kр> недостаточно окрепшее сердечко, не превыкшее еще "стойко переносить тяготы
Kр> и лишения воинской службы" (С) "Устав внутр. службы" дает сбои. Для
Kр> "шакалов" (ласковое народное прозвище офицеров и прапорщиков) это лишний
Kр> повод облаять задохлость призывников, которые на "гражданке" не готовят
Kр> себя к защите Родины.
Факт. А вот для нашего мехбата сии сушилки были - рай земной. Потому как
зимой температура в казарме опускалась до минус 8. И лишь в сушилке спали о?уевшие от
бурости местные царьки. Как правило не очень светлой кожи и не очень широко
раскрытых глаз.
А в роте тоска. На ногах грибок, на теле вши. Чмошные зачуханцы, боясь
холода, спали в одежде - а это верный способ обвошиться. По ночам слышался
постоянный скрип зубов и чесание немытых с осени тел, перемежающееся лопаньем
под пальцами несозревших гнид.
Единственная возможность не заиметь вшей - поставить кровать под
полувыбитое окно, и спать, снимая на ночь форму, и накрывшись, кроме 2 одеял,
еще и матрасом и шинелью. Спать тяжеловато, зато уютно. Правда, к утру под
кроватью наметаеться сугробчик снега. Снег налетает и в сапоги.
По утру штук пять задротов бредут, почесываясь, за поломоечным
инструментом. Инструмент - две палки с перекладиной, некий прапрадед швабры. На
нижнюю палку намотана ветошь, которой уже, видимо, вытерли все сколупаторы и
бульдозера роты. Тряпка никогда не меняется и не моется, просто, когда она
саморазрушится - наматывается новая.
Данный струмент периодически опускается в ведро с жижей - водой этта
назвать нельзя. Затем проводится по полу. Насколько тяжелы эти усилия, не знаю,
но ребятишки проводят данную операцию с мукой на лице, давя между делом
непередавленных за ночь вшей - занятие бесперспективное, ибо нарождается их
явно больше. Дело не в том, чтоб вымыть пол - важно показать, что он мокрый.
Отмывать его все равно никто не будет - через год другой поверх положат новый
слой совкогого "линолеума".
К слову о умывальнике - поскольку удобства на дворе, а там -30, то по
малому ходят в умывальник же. Можно себе представить, какой духан стоит к утру!
К 8 часам поднимается остальная толпа - шатаясь, бредет в столовую. В
столовой дают жеванную картошку с шелухой и обмороженную, вареную рыбу с кишками
и хлеб, при попытке порезать который вся булка налипает на нож. Толпа
останавливается у условной линии, затем по команде стартует, сметая все на своем
пути. Кто что урвет - миску рыбы, полбулки хлеба, картошины с гнилью - тот то и
съест. Делиться никто не будет - нет такого понятия.
К слову о вкусе - котлы периодически моют керосином, поэтому о истинном
вкусе продуктов можно только догадываться - впрочем, это , к лучшему.
ЗЫ. Все вышенаписанное - истинная правда. Но ежели интересен сей быт - могу
продолжить сие повествование.
Меня это коснулось стороной, но прошло на моих глазах. А есть еще картинки
про сколупатрщика, 3 месяца не вылазившего с экскаватора. И про трудовую
повинность и трудотерапию в госпитале - Освенцим милее покажется.
С уважением, Dmitry.
-------------------------------------------------------------------
Subject: Про железнодорожные войска
From: Dmitry Ibikus
Date: 1997/09/21
Newsgrouрs: fido7.bocharoff.sux
____________________________________________________________________
Hi All!
Картинка вторая "Про @!#$цев"
Начнем, пожалуй, с госпиталя. Госпиталь тот расположился недалеко от нашего
гарнизона в лесочке. Лесочек как лесочек - березовый, слева железная дорога,
справа - асфальтовая. По одной ходят чадящие тепловозы, по другой еще более
чадящие кразы. Атмосфера, впрочем, соответствующая.
Гошпиталь был собран из "сборно-щелевых" щитов. Щиты должны были затыканы
паклей, но здание собирали дембеля на аккорд, а посему никакой пакли не было.
Так как не было еще и отопления, в палатах стояли печурки, а за дровами войны в
лес ходили. Зимой. В белье и халате. В тапочках на босу ногу. В - 37 градусов
мороза.
Слава богу, самолично в этта время там лежать не пришлось, а очутился я в
хирургии на освидетельствовании, а поскольку особо больным не был, и отслужи уже
первый год, особо ничем себя не утруждал. Да и поддержка, слава богу, была.
Рядом с хирургией находилось инфекционное отделение , попросту -
"@!#$цы".
О них и речь пойдет.
Как попадають в "@!#$цы" ? Да оччень даже запросто - лето, жара за 30
градусов, колы-пепси не было да и быть не могло - кругом одни рельсы да балласт.
Воду зачастую не подвозят, а ежели и подвозят, то из скотомогильников. По
крайней мере, вкус и запах ее однозначно о этом говорит. Если же совсем не
подвезут - бойцы воду из луж попивают - с различными там нимфозориями и
туфельками, а так же сержантскими сапогами.
Через неделю-две (а то и три), начинается дикий понос, пока бескровный.
Причем содержимое кишечника вылетает за два три часа, а дальше идет одна вода.
То есть что сзади, что спереди. Правда, спереди вода уже не идет - организм
резко обезвожен. Пить @!#$цу приходиться по литру в 15-20 минут, и бегом
бежать на очко - все как у утки. Затем понос переходит в кровавый. Если мер не
принять, то летальный исход весьма возможен.
Такой @!#$ец привозиться в госпиталь на открытом грузовике, ибо на
закрытом просто нельзя (догадайтесь почему). В гошпитале ему выдается пара
белья. Солдатское белье - рубашка и кальсоны. Они в данном заведении в принципе
не имеют пуговиц, а посему воин бредет по пыльному вытоптанному двору
инфекционного отделения, одной рукой держа штаны. Так как добежать успевают не
каждый раз, естественно, сзади кальсоны (правильнее было бы назвать калсоны)
имеют нежный желтый потек. Одежа меняется раз в неделю, воды почти нет.
Соответсвенен и запах.
Главное строение в инфекции - сортир. Сортир мощный, очков на семь, но его
постоянно не хватает. В него постоянно очередь - и все равно успевают не все.
Каждый день в сортир высыпают по ведру хлорки - глаза режет аж на другом конце
двора - этта вам не комет.
Как лечат @!#$цев ? Есть @!#$цы тяжелые - только что пришедшие. Их
лечат дикой дозой антибиотиков, что обеспечивает дисбактриоз на долгие годы.
Затем поют еловым настоем. Как только больной начинает вставать и передвигаться
по двору, начинается самое интересное - трудотерапия. Группа номер один таскает
кирпичи из пункта а в пункт б, вторая группа назад. Так с утра до вечера. Группа
"борзых", следит, что бы меньше шести кирпичей не брали. Что такое шесть кирпичей
(силикатных, белых!), для человека, который еще вчера на ноги встать не мог -
немцы в концлагерях были, наверное, нежнее.
Провинившийся наказывается либо тасканием кирпичей бегом, либо "совочком".
Совочек - большая совковая лопата, ею зачерпывается цемент (кило с десяток), и
бегом несется по двору. Ежели цемент просыпается (а его ветром разносит),
бежать приходиться заново.
Как питаются @!#$цы ? Они не питаются. Им питание противопоказано. То
есть оно им положено, но его сьедает та же самая группа "борзых", которые живут
здесь давно и выполняют "работу" санитаров и медбратьев. Естественно, они не
работают - за них работают больные. То есть максимальное, что дают @!#$цу в
день - это ложка прошлогодней картошки, растолченной с водой. Бэз соли! И
четверть кружки чая без сахара. Посуды на всех не хватает, едят по очереди.
Санитария, мля!
Как развлекаются @!#$цы ?
О, развлечения эти широки и разнообразны - это и игра в улиточку
(проползание по полу коридора) и хоровое отжимание с хоровым произношением на
раз-два - "Как я опух, как я о@уел". После отбоя больные тренируются поднятием
ног под сорок пять градусов, и удержанием их в таком положении пять минут. Кто
хочет, попробуйте! Ежели кто ножки отпустит, то вся палата будет держать ноги
еще пять минут. Воспитание через коллектив!
Как выписываются @!#$цы?
Когда @!#$ец наконец решит, что он выздоровел - а это он решит уже в
первый день интенсивной трудотерапии, он должен накакать на бумажку и показать
ее врачу. Ежели врач решит, что кал достаточно тверд и темен, а так же
соответствует запаху, больной (о радость), выписывается. Весьма распространена
была покупка кала - у кого он потверже, какал да бумажку, а другой нес
показывать, как свое. Подлог наказывался жестоко - еще неделю лечения. Анализов
не было НИКАКИХ!
Подведем итоги. Средний @!#$ец, лежавший две недели, худел на 15-25
килограммов. Пролечившийся три недели был похож на узника Бухенвальда - и не без
основания.
В целом же система настроена на то, что бы жизнь медом не казалась. Но
ведь войны же присягу давали - стойко переносить все тяготы и лишения армейской
жизни...
ЗЫ. Ну вот, пожалуй, и все на сегодня. А кто слушал, то выводы сделает, и
не пойдет ... воду из лужи пить. :-)
Итак, картинка 3,"О патруле".
Так как войск был целый гарнизон, а демократией и защитой военнослужащих
тогда никто не занимался, войнов надо было охранять. В первую очередь - от самих
же себя.
То есть, вывезенные из средней Азии, Кавказа и прочих отдаленных от Сибири
местностей, войны-железнодорожники рвались на свободу. Оно и понятно - парень с
гор за солью спустился, его поймали, вывезли туда, где снег либо гнус, засунули
в тесную казарму и заставили строить какую то железную дорогу, назначение
которой так и не удалось осмыслить.
К тому же за пределами воинской части обитали некие существа, коих в горах
было количество явно недостаточное, а назывались они малопонятным словом
"джэншына"!
Третья причина, по которой личный состав, так сказать, отличники боевой и
политической подготовки (это название сложно переоценить, так как автомат сии
бойцы видели только на наглядном пособии на стене, а о политике - на уровне
-"Вот ты какой северный олень") рвались на свободу - сугубо гастрономическая.
Ибо еда в столовой, хоть и была калорийной, но вкусной назвать ее было
мало реально.
А в чайной кроме котлет и сметаны был еще и хлеб.
Дык вот, народ всех цветов кожи и оттенков глаз и волос (кто говорил, что у
нас нет людей с черным цветом кожи ?) рвался наполнить город, который, хоть и
областной центр, однако на такое количество голодных солдатских глаз, желудков и
гениталий был явно мал. А посему - надобно было с этим бороться. Что и поручили
некоему патрульному взводу.
Работа была простая - ездить на 66-м с мигалками, ловить воинов в форме и
без формы и доставлять их на местную губу. Но так как губа в те времена уже была
перегружена, а в части нашей велось активное строительство, то везли их к нам.
Программа перевоспитания была такова.
1. Шмон - отбираются все колющие, режущие предметы, пуговицы, завязки,
ремни и головные уборы.
2. Разминка перед работой. 1.5-3 часа бега по кругу по плацу - под палящим
солнцем. Если пойманный вел себя вызывающе, отбирали портянки. Бывали случаи,
когда сыпали песок в сапоги. Охрана была гуманной - не сыпали соль.
3. После данной процедуры, в процессе которой охранник периодически
прикладывался к фляжке, начиналось отжимание с фирменным приговариванием - на
лечь "Как я опух", на подняться "Как я о;уел". Количество отжиманий начиналось
от 70-100.
4. Водные процедуры. "Желающие пить выйти из строя" - звучала команда, и в
первый раз попавшие сдуру выходили. Пить им предстояло из ротных унитазов.
Причем не из бачков, а из непосредственно самого унитаза - его конструкция
позволяла коснуться губами жижи. Разрешалось слить воду - "для прохлады".
Бурой народ, не желая так унижаться, пробовал махать кулаками - расправа
была короткой. Борзого связывали, опускали головой в унитаз, где он и отдыхал,
пока ему на головы не оправлялись желающие.
5. Достаточно разогретый народ мог наконец приступать непосредственно к
работе. Работа была простой - бери больше, кидай дальше, а методы сходные - это
и "совочек", и рекорды по переноске кирпичей. Причем задание ставилось охране -
если штрафники не выполнят должное, охрана будет это делать после обеда.
Другой вопрос, 3-4 бойцам приходилось вытягивать такие куски асфальта и камни,
которые моя юмз-шка не могла поднять - а это что то!
6.После такого разгрузочного дня пойманные развозились по частям, что бы
там еще получить по 3-5 суток губы. В грузовик их приходилось уже вносить.
Итого, от 4 до 10 часов под солнцем, без капли воды, без еды. Этот режим
приятно скрасит ваш досуг и послужит великолепным поводом сбросить лишние
килограммы - а заодно и годы жизни.
С уважением, Dmitry.
____________________________________________________________________
Area : bocharoff.sux (bocharoff.sux)
* From : Dmitry Ibikus, 2:5004/16.111 (Пят Авг 22 1997 22:35)
* To : All
* Subj : Про железнодорожные войска.
____________________________________________________________________
Hi All!
Картинка четвертая. "О младшем сержанте да о его сколупаторе".
Как и многие "младшие командиры", окончившие учебный полк, мы рассылались
по дальним батальонам. Кому куда повезло, а скорее - и не повезло вовсе.
Поясню подробно. В учебном полку пытаются научить солдата (правда, там его
называют курсантом) командовать и работать с какой-либо техникой. Поскольку от
желдорбатов требовалось только выполнить план по отсыпке полотна либо по монтажу
дороги, вопрос сей был актуальным. Надобно сказать, учили весьма качественно -
не чета даже и ПТУ многим. База замечательная, практики навалом, и главное - не
деться никуда. Учись - не хочу.
А "пытались" потому, что немалое количество курсантов было мало
предрасположено к русской речи в частности, и к человеческой речи вообще. Им бы
еще на деревьях вниз головой висеть да бананы жрать. Впрочем, хвоста не видел ни
одного. Тех же, кто с дерева уже слез, и способен хотя бы понимать русскую речь,
собирали в отдельные взводы и давали по две сопли на плече. "Младший сержант" -
"МладшОй"
И вот, оттоптав положенные полгода и чему-то научившись, солдатики с
трепетом ожидали распределения. Распределение состояло в рассылке по городам и
весям. Городам, правда, реже.
В роте, с грустным приколом певали песню-переделку
"Тихо в лесу - только не спит кабан
Знает кабан, что ему на БАМ,
Вот и не спит кабан"
Самое интересное, что был у нас Боря Кабанов, и поехал он именно на БАМ.
Видимо, в штабе тоже певали эту песенку. Кто не знает, что такое БАМ, расскажу
особо после. Кто постарше знает - "Байкало-Амурская магистраль". Взглянув на
карту, понять можно многое. Не так далеко и край колымский...
В общем, попали мы хоть и не на бам, но тоже не в Крым - хоть в Сибирь, но
в западную, хоть в батальон, да на окраине города.
Пришло нас туда аж с десяток - я, тот самый К., еще один сержант с
украинской фамилией, чечен молодой и горячий, с которым мы успели в поезде
скорефанится - из под колес вагона его вытащил, и несколько веселых грузин.
Ну чечен - к чеченам, грузины - к грузинам, а нам куда ? Вот сидим мы
пригорюнившись, в подвале-штабе, на мешка своих, а вокруг, в тапочках, бродят
борзые азерботы, чечены и других разных национальностей, которых мне и не
выговорить даже. И базарят по своему - толкинист бы сказал, что на языке
мордора, сплошь взрывные гласные, как грачи каркают - похоже, сил нет.
В первую же ночь, часа эдак в три, делается первая попытка "за@!#$ть". То
есть вновь прибывший, несмотря на свои лычки, поднимается с приказом подшить,
постирать или еще чего сделать очередному борзому.
Послав и получив по этому поводу разбитую губу, отправляюсь спать. Драться
в такой ситуации бесполезно - нужно просто молчать и ни чего не делать. Найдут
другого. Подчинившись же в первый раз, обрекаешь себя на каторгу. Кстати,
ночной подьем весьма страшен психологически - поднятый стремиться только поспать,
мелко дрожжит всем телом, и не способен сопротивляться. То есть если бы человек
и мог бы дать отпор днем - здесь его не последует.
К., к сожалению, решил обойтись без конфликтов. То есть подшил воротничок
борзому, и пошел спать, думая, что этим все и кончиться. Ага.
С утра ему торжественно была вручена швабра, вернее, ее суррогат из двух
неоструганных дощечек с намотанной на нее мазутной ветошью. Положение можно было
спасти - однако он принялся драить пол, простите, размазывать толстый, в палец
толщиной, жировой слой. То есть теперь, при всей роте, торжественно провозгласил
себя @!#$ным.
Ну ладно, жизнь не стоит на месте, так прошла неделя, и наконец, дали К.
собственный экскаватор. Экскаватор достался замечательный - чудо техники годов
недавних, но мыслей древних. Назывался он ЭО-10011. В общем, большая будка на
гусеницах, которые, ежели повезет, разгоняют машину аж до двух километров в час.
Так как ходит он медленно, то обычно машинист прикручивает ручку проволокой, и
идет по своим делам - можно и по дамам местным пройти, пока доползет. Правда,
иногда бывают и казусы - при попытке влезть на гору срывает стопор, и, вместо
того, что бы ползти перед, начинает бешено вращаться поворотная платформа - то
есть стоит на месте и жутко крутит стрелой. Не подойти!!! И так, пока не
кончится соляр в баке! Цирк, да и только!
Дык вот, допустили, значит, К. к сколупатору - а он его и полюбил, как
женьщину. Сказали ему - грузи кразы балластом. Ну - он и грузит. Балластом.
А дело, надобно сказать, было зимою. И морозы стояли крепкие - градусов до
сорока. Пищу наш К. принимал так:
На станцию приезжала ПМ-ка (передвижная мастерская), в которой кормили. Ну
там стол, термосы с чаем или компотом с мясом(червячки плавают), кашей и неким
подобием супа. Войны в нее забирались, ели из местных тарелок, и сваливали.
Тарелок на всех не хватало, ели по очереди - естественно, кто их мыть будет ?
Наш же К. заимел где то мелкий тазик, заливал в него суп, кашу, и сверху
прибавлял чаю. Что бы как то добиться хотя бы внешнего вида, этта все
перемешивалось. Затем он выскакивал на мороз и мчался к своему железному другу.
Бежать было метров триста, а посему гастрономическое недоразумение покрывалось
тонкой коркой льда, и приходилось его отогревать на двигателе - но К. был
доволен. И то - пища богов, когда другой вокруг нет.
Я и сам, помниться, подобрав зимой на рельсах промороженное большое яблоко,
с аппетитом его слопал. Кстати, весьма рекомендую.
Спал К. так. У двигателя, на железном полу был расстелен тюфячок, еще по
весне добрым дембелем набитый какой-то ветошью вперемешку с соломою. На нем он и
спал. Надобно сказать, что дизельные двигатели прошлых эпох постоянно источяют
из себя мазуту во всех ее проявлениях и направлениях , а она имела свойство
подтекать на К. во время сна. Расходный топливный бак располагался под потолком,
что тоже не способствовало дезодорированию весьма интимного ложа К. До весны
двигатель на машине не глушился, так что видимо, было тепло спать - правда,
несколько шумно. Пердит движет, гремят цепи, воет гидротрансформатор дантов ад в
мниатюре.
Раз в две недели К. устраивал помывки - грел на движке воду и пытался
обтерется тряпочкой. Хотя я в этта и не верю. Что же касается грязи, которая там
имееться - это не только мазута - этта еще и балласт, который состоит из гравия
и асбеста. Тонкая пыль асбеста великолепно прилипает на мазут.
Раз в день к экскаватору подходит топливозаправщик. Машинист экскаватора
сует в бак шланг, и соляр, заполнив бак, частенько вылетает мощным фонтаном
верх - на машиниста (кстати, я тоже разок не избежал сего удовольствия -
попробуйте - вам понравиться!).
К слову, о работе - работа проста - дергай рычаги и дави на педали
тормозов.
В общем, о К. в роте уже и забыли все, как вдруг - О ужас -, его любимый и
единственный экскаватор сломался! И его привезли в роту. После трех месяцев
робинзонады! Хоть бы пятницу себе нашел там, что ли.
Боже! Этта надо было видеть! Одежда была черно-серая. При попытке сесть на
табурет на пол с К. начинал капать соляр. Волосы - пепельные, местами в разводах
мазута. Трехмесячная небритость!!! Бушлат про@#&%л, надета какая-то женская
куртка, из за отсутствия пуговиц перевязанная цветным когда-то шарфом.
Волосы он не расчесывал все это время. Практически не мылся - вшей не было
только по тому, что в экскаваторе их не было раньше. У валенок стерты подошвы
полностью, обмотаны валенки вокруг тряпкой какой-то и закреплены проволокой.
Лицо синего оттенка - проглядывает именно синева из под пепелно-черного
наслоения. Из под век лезет балласт. Про запах говорить просто не будем.
Двигался он как курица - поворот головы рывками, мелкая дрожь в руках.
В общем, мыли мы его в котельной струей горячей воды, терли золой, стригли
машинкой (бороду поначалу тоже). Стирать одежду даже не стали - нашли старье.
Вышел несколько похожим на человека - был бы французом, сказал бы
"Шарман, мля!".
Но угораздило же человека родиться в совке, да попасть в желдорбат. И
превратился в дикаря.
"Человек - это звучит гордо!" Да уж. Есть чем гордиться.
С уважением, Dmitry.
____________________________________________________________________
Area : bocharoff.sux (bocharoff.sux)
* From : Dmitry Ibikus, 2:5004/16.111 (Пят Авг 22 1997 23:34)
* To : All
* Subj : Про железнодорожные войска.
____________________________________________________________________
Hi All!
Налив чаю, начинаю вести рассказ о картинке пятой - "О вертушке".
Впервые, услышав в батальене это слово, вспомнил о автобусе, возившем нас
на практику. Как оказалось, пости правильно. Она действительно возит. Но - не
людей...
"Вертушка" в нашем батальоне была чем то религиозным. И в то же время
высшим достижением коммунистического труда. Она сплачивала всех и уравнивала
каждого - будь то последний гусь или первый майер.
"Вертушка" - небольшой, вагонов на 30-40 (а иногда на 60), состав, влекомый
маневровым тепловозом из карьера. Вагоны эти называются "думпкар". В принципе,
этта есть замечательное изобретение инженерной мысли. На раме укреплен
кузов-самосвал, опрокидывающийся на сторону. Думпкары есть малые и большие. На
60 и 70 кубометров. Ежели пересчитать на плотность, будет что-то около ста тонн
в одном вагоне. Грузят этта дело волшебной смесью под названием балласт. Им
выстилают пути. Балласт состоит из мелкого и среднего щебня и асбеста. Этта
сейчас мы знаем, что асбест - канцероген. Впрочем, использовать его в совке
меньше не стали.
Думпкар грузят балластом, затем вертушка приходит на станцию, вагоны
сваливают на сторону, в длинную, во весть состав, яму. В яме ходит огромный, 56
тонн, бульдозер Коматсу. Он сгребает сваленный балласт на гору в коце ямы. Там
стоит экскаватор, который грузит этим балластом кразы. Кразы развозят балласт по
станции.
Но хотели как лучше, а получилось как всегда.
Зима, 5 часов утра. Подьем в 5 - значит, сегодня вертушка. Рота,
поднимаясь, материться. Одеваемся, жуем - в 7 должны быть на месте. На улице
-37. Солнце красное. Садимся в зилы - пока едем на станцию, ноги каменеют.
Ничего, сейчас разогреемся - и греться будем долго.
На морозе балласт в думпкаре смерзается одним многотонным комком. То есть
кузов поднимается - круто, градусов на 60 - а ссыпается килограммчик пыли. Наша
задача - что бы эта ледяная глыба превратилась вновь в балласт и сползла в яму.
Задышал коматсу. Работа началась. Рота разбивается по бригадам. В бригаде
три человека, у двух штыковые лопаты, у третьего - лом либо кувалда.
Бригады рассыпаются по думпкарам - надо с разгону забраться на кузов,
постараться забраться выше и ближе к борту. Лопатами отковыриваются борта,
кувалдой что есть сил лупиться по кузову. И все этта с острасткой - зачастую все
это дело ссыпается разом, одной глыбой - зазеваешься, откопать потом просто не
успеют. Поэтому нужно быть ближе к борту - успеть схватиться.
Вот, пластами, балласт начинает сходить вниз. Надобно удержаться на кузове,
вызвать обрушение очередного пласта. Издали этта напоминает рубку сука, на
котором сидя, вперемешку с толпой маньяков, пытающихся вызвать снежную лавину.
Нижние пласты - самые мерзкие. Там лед, его надо обстучать.
А мороз крепчает. Уже и офицеры взялись за лопаты - иначе замерзнешь. А
толпа уже сбрасывает бушлаты - в одном пэша. Жарко.
Перекуров почти нет. Обед - полчаса.
Часов в пять начинает темнеть. Самое опасное время. Все время взад-вперед
ходит мастодонт-бульдозер. Бывает, вместе с балластом сползает под него и боец.
Спасенных не бывает.
Вид давленных кишков меня весьма отрезвляет - стараюсь перед проходом
бульдозера прицепится к борту думпкара - жить все таки хочется.
Офицер по технике безопасности кричит, что бы держались крепче - за каждый
труп с него снимут процент зарплаты и придется дольше ждать следующего звания.
23 часа. Работа окончена. Едем домой. Победившей в соссоревновании бригаде
замученные офицеры покупают торт. Все живы. В глазах асбест. Завтра весь день из
под век он будет лезть наружу, и глаза будут набрякшие, как будто мы всю ночь
пьянстовали. Рожи, волосы, форма - все мышинно-серого цвета. Асбест влазит между
волокнами ткани и плохо выбивается. А ведь в германии даже при сьеме старых крыш
из шифера рабочие работают в респираторах.
Час ночи. Часть бойцов уже спит. Дежурный по части "радует" нас вестью -
завтра сново вертушка.
С уважением, Dmitry.
____________________________________________________________________
Area : bocharoff.sux (bocharoff.sux)
* From : Dmitry Ibikus, 2:5004/16.111 (Пон Авг 25 1997 21:10)
* To : All
* Subj : Про железнодорожные войска.
____________________________________________________________________
Hi All!
Картинка шестая - "Зеленые негры".
Дело было под самый дембель, когда, собственно, приказ был уже зачитан,
табуретки разбиты о задницы гусей, а наш призыв уже торжественно переведен в
"киржаки". Киржаки носили плоские кокарбы и бляхи, а постоянное тоскливое
ожидание возвращение в дом родной заставляло забыть о большинстве санитарных
норм, кроме гастрономической. "Одним словом, дембель должен быть толстым,
грязным и вонючим". (с) не мой.
В то время, а был уже апрель, зампотылу опрашивал роту на момент моего
присутствия не иначе как "А где гражданин Ибикус ?". В общем, времечко то было
еще.
Мехбат находился в трехэтажном здании - на первом была столовая, на втором
и третьем -роты, а в подвале - штаб, ибо его делать было больше просто негде.
Со столовой в штаб рекой текли нечистоты, и, бывало, без сапог было не
пройти. С нечистотами боролся, как умел, верный ефрейтор Г., вечный дежурный по
штабу и сантехник и ассенизатор по совместительству. Паек, впрочем, он получал
один.
Так как зимой помещение едва протапливалось, а грунтовые воды бывали весьма
высоко, то с потолка постоянно капало, на стенах висела толстым слоем серая
плесень с зелеными цветами, в пол был завсегда сыроват. Прикасаться же к любой
бумаге было просто противно. Тараканы в штабе не жили принципиально, зато в
теплые летние месяцы в невероятном количестве размножались мокруши, до
сантиметра в длину. Когда их давишь сапогом, они аппетитно чмокают, разбрасывая
белесую слизь по загаженному полу. Прикольно было, капнув на зверя оружейным
маслом, наблюдать за агонией - масло закупоривало скотине дыхальца.
Дык вот, в конце апреля, зайдя от безделья в штаб, обратил внимание на
неровные скребущие звуки. Пойдя на звук, открыл дверь в одну из самых сырых и
грязных комнат. Картина меня попросту изумила.
В общем, решили вожди сделать новый пол взамен сожранного грибком.
Предложение накормить грибка новым деревянным полом, что бы подавился, было с
негодованием отвергнуто - прежний пол не простоял и двух лет. А посему засыпали
подложку мраморной крошкой и залили ее цветным цементом - но иронии судьбы он
оказался нежно - зеленого цвета, оттенка несозревшей блевотины.
Следующая в технологическом цикле операция - шлифовка пола. Делается она
шлиф-машиной, но поскольку ее в батальоне и конь не валялся, решили подключить к
этому делу личный состав, разымееться, из вновь прибывших, из малой учебки.
Картина маслом. Адын войн льет на пол воду из ведра. Другой, обложившись
тряпками, эту воду собирает в другие ведра. Как мне тогда показалось, для
экономии времени они потом этими ведрами просто менялись.
И штук пять войнов-железнодорожников вяло таскают по бетону огромные,
килограммов на 30-40, шлифовальные круги - настоящие мельничные жернова,
которые, как известно, являются неизменным атрибутом потустороннего мира. Хотя
вообще то непонятно, кто кого таскает - войны были явно сверхлегкого веса, по
крайней мере, сравнимого с кругами. Естественно, все этта при форме номер ноль -
трусы в скатку.
А температура в том помещении, надобно сказать, была градусов 10-13.
И вот привидения, с ног до головы в бледно-зеленой субстанции - брызги то
все равно летят, с дрожащими конечностями, скребут и скребут пол в большой
темной комнате огромадными шлифовальными кругами. Слова "монстр" мы тогда не
знали, а определение "мутанты" - весьма подошло. Ну чисто негры на плантациях,
только цвет понежней. Движения вялые, всякая попытка согреться вянет в борьбе с
могучим временем - от подьема до отбоя.
Кто не знает, что такое тоска зеленая - так вот, оно "самое то" и есть.
И еще два года так.
Поскребка та длилась дня три, не меньше - и слава богу, что никто из
зелененьких кони тогда не двинул - а то бы поселилось бы в штабе привидение,
пугающее дежурных по ночам скрежетом мельничного жернова.
Впрочем, ночных привидений и так в штабе хватало - но этта уже совсем
другая история...
С уважением, Dmitry.
____________________________________________________________________
Area : BOCHAROFF.SUX (BOCHAROFF.SUX)
* From : Dmitry Ibikus, 2:5004/16.111 (Пон Авг 25 1997 22:48)
* To : All
* Subj : Про железнодорожные войска.
____________________________________________________________________
Hi All!
Картинка седьмая - "О том, как читают приказ" (Классика)
Жизнь в войсках, как впрочем, и везде, делиться на дневную и ночную. Днем -
часть торжественная, ночью - все интимное, так сказать. Правда, человеку, за всю
жизнь не побывавшему в интересных местах, этого зачастую не понять. Даже если во
дворе обидят - всегда можно убежать домой.
В роте убежать некуда.
Здесь все живут вместе. И деваться тут некуда. И защиты просить тоже не от
куда. Да и не стоит - будет только хуже.
Ну дак вот. Рассмотрим на примере отдельную роту - роту обеспечения при
штабе. Рота как рота, но для ждв несколько нетипична - слишком много светлых
волос и серых глаз. То есть, в отличии от среднего батальона, здесь почти нет
войнов из средней азии и кавказа. Сплошь средняя полоса да прибалтика.
А посему и нравы здесь более другие - нет обычного для ждв землячества,
здесь - нормальная дедовщина.
Команда отбой произнесена, ответственный по роте отбывает по месту
жительства. Дежурный по роте начинает выполнять свой негласный устав.
"Гуси строиться" - звучит команда. Гуси строятся. Но сегодня приказ, и
строятся еще и "Гуси со стажем".
Расписание имен таково:
"Гуси" - до 6 мес службы.
"Гуси со стажем" - от 6 до 12.
"Фазаны" - прослужившие год.
"Деды" - полтора года.
"Дембеля", "Киржаки" - прошедшие последний приказ.
Расписание это меняется, имена так же меняются в зависимости от родов
войск, но смысл остается неизменным - это классика дедовщины.
Дежурный распределяет гусей на ночной дозор - шухер. Любой не_гусь, а равно
и наряд, может крикнуть - "шухер есть ?". И должен прозвучать ответ - "Есть!"
Смысл шухера понятен. Он стоит возле окна в одних трусах и высматривает
дежурного по части либо проверяющего. Одеваться противопоказанно - согревшись,
шухер может уснуть и не выполнить свое жизненное предназначение.
Посылаются гуси и наводить порядок - в туалет и в столовую. Особо прилежные
в кулинарии отправляются жарить картошку и мясо. В общем, все при деле.
Но сегодня особая ночь - сегодня НОЧЬ ПРИКАЗА.
А посему, вся рота собирается на пятачке, где проводиться вечерняя
поверка. Киржаки возлежат на самых удобных местах, деды сидят, фазаны стоят.
Гуси же всех мастей выстроились в две шеренги - в трусах и майках.
Выбирают первого гуся - "Того, кто прочтет приказ".
Ему готовят постамент - три или четыре табуретки ставятся друг на друга,
впрочем, это лимитировано только высотой потолка. Количество табуреток
выбирается с таким расчетом, что бы гусь стоял на верхней, согнувшись -
выпрямится ему не дат потолок. Стоят ему надобно на одной ноге, и читать приказ,
который он держит в вытянутых руках. (попробуйте на досуге).
Читать приказ - дело непростое. Я бы даже сказал - совсем непростое.
Приказ священен, и читать его стоит без запинки, без паузы, отмечая точки и
запятые. На едином дыхании. Гуси весь сегодняшний день тренировались. Но
прочитать сразу не удастся никому. И вот почему.
Дембеля с подушками ждут внизу. Стоит только гусю вздохнуть, проглотить
букву или споткнуться, в него летят подушки - много подушек. И он вместе с
табуретками летит на твердый каменный пол. Хорошо, ежели паркетный.
Уж дембеля то своего не пропустят - они два года ждали. И не надобно их
упрекать в жестокости, по меркам этого места это и не жестокость вовсе.
В принципе, раза с седьмого, в зависимости от количества имеющихся гусей,
приказ наконец прочитывается. Начинается "перевод".
Ну перевод это понятно - переводят дедов в дембелей, фазанов в дедов, гусей
со стажем в фазанов и так далее.
Больнее всего, естественно, дембелям. Так как не каждому дембелю по силе
выжить после такого перевода, дембеля, посоветавшись, выдвигають самого
могучего.
Он ложиться на нижний ярус койки. На верхний ярус накидывають кучу
матрасов, одеял и подушек. Под нижний же ярус заталкиваться пара гусей.
Затем гусь, первым нормально прочитавший приказ, берет вдвое скрученную
нитку (десятый номер нельзя! можно дембеля покалечить), и начинает ниткой лупить
по матрасам, лежащим на верхнем ярусе. Дембель тихо стонет.
Гуси, лежащие под кроватью, истошно орут. Ударов 24.
После этой процедуры дембель, покачиваясь, встает, и откушивает рюмку водки
- за муки понесенные.
Фазанов переводят в деды полотенцем через подушку.
Гусей со стажем переводят двенадцатью банками. Банка - это солдатская
табуретка. Табуретка желательно на гвоздях, ибо клееные таких нагрузок не
выдерживают и на третьем гусе рассыпаются.
Банка ставиться халявски - просто размахом одной руки по заду, а может
ставиться и профессионально. Делается это так.
Банку ставит дед гуся - то есть призванный ровно на год раньше. Он
становиться на две табуретки, поставленные в полуметре одна от другой.
Гусь становиться между табуретками, в позе "провинившийся сын в ожидании
ремня от батьки". Дед размахивается табуреткой до потолка и с размаху опускает
табуретку на мягкое место своего гуся. Гусь, естественно, не справляется с
полученным импульсом, а посему летит метров ня пять вперед. Что бы вернуться за
следующей банкой.
После полученной серии банок кожа на седалищще становиться темно-
филоетового цвета и несколько разбухает, что потом в течении недели препятствует
сидению на этом месте.
Но это не есть высший пилотаж в отпускании банок. Так как табуретки стали
делать слабыми, а зады у гусей укрупнились и упрочнились, вместо табуретки стали
использовать ... дверцу от солдатской тумбочки - кило пять весом из дсп.
На третьей банке шкура на седалище просто лопаеться, иногда участками
сантиметров по пять. А банок будет 6 или 12. Причем каждый дед може повторить.
Более всего банок достается самым борзым и шустрым гусям.
Причем отпуск банок ведется не только вечером, но и весь день приказа, и
кроме этих дней, есть еще профилактические - что бы жизнь медом не казалась.
Как разновидность инструментов отпускания банки встречаются еще и большие
тазики в бане по мокрому намыленному заду (а вы попробуйте!), и последные
технические достижения, которые практиковались - посадка задом на вибростенд, на
котором трясут пробы бетона - гусь, посаженный на вибростенд, не может с него
слезть, с включенного, только сидит и воет. Седалище становиться равномерного
фиолетового цвета после 10-15 секунд проверки на вибростойкость.
После того, как все переведены, народ, насытившись, деды - картошкой с
мясом, гуси - банками, засыпают. Все довольны - еще бы, на полгода меньше
осталось!
В течении недели после приказа можно сразу узнать срок службы каждого - по
тому, как он лежит на кровати...
С уважением, Dmitry.
____________________________________________________________________
Area : BOCHAROFF.SUX (BOCHAROFF.SUX)
* From : Dmitry Ibikus, 2:5004/16.111 (Втр Авг 26 1997 20:54)
* To : All
* Subj : Про железнодорожные войска.
____________________________________________________________________
Hi All!
Картинка восьмая - "О Мамеде".
"За морем житье не худо, есть такое в свете чудо" (с) АСПушкин.
Чудес можно в ждв увидеть буквально на каждом шагу - главное, глаз должен
быть свежим. И, желательно, была бы возможность, а, главное, желание удивляться.
Был в нашей роте Мамед. То ли фамилия у него была такая, то ли имя - никто
уже и не помнил, все мамед до мамед.
Персонаж был весьма колоритен. Всем своим видом словно подтверждая тезис о
славном пастухе, всю свою жизнь не сходившем с гор, а затем сошедший за солью -
тут его поймали и в войска отправили.
Росту в нем было, может, метр сорок, а может, и все метр сорок пять...
Весьма неслабое пузо, перехваченное солдатским ремнем с позеленевшей бляхой.
Вечная капля под носом, воспаленные полузакрытые глазки. Всегдашная небритость.
Походка такова, будто в кальсоны засунуто по меньшей мере ведро картофеля, а в
сапоги насыпана соль. Ноги гнутся слабо... На вопрос, ездил ли оно на коне, он
отрицательно качал головой, но сказать, что ноги колесом - значит, не сказать
ничего. Видимо, в детстве рано пошел.
Мамед был - прям картинка. Но главное в человеке - не внешность, а его
внутренние качества.
Мамед мог запросто навалить в штаны по большому за взводным столом во
время обеда. Со всеми звуковыми, обонятельными и визуальными эффектами.
Нормальным для него было разыскивать себе подворотничек среди уже выброшенных,
выбирать портянки среди тракторной мазутной ветоши или побираться в столовой,
выедая плохо отставшую от яиц скорлупу.
Ко всему прочему человек страдал нехваткой, и, обладая практичным
характером Плюшкина, тащил обьедки и огрызки не куда нибудь, а в свою кровать -
под матрас. Верхом его великого плюшкинского таланта было положить себе под
голову завернутое в солдатское белье филе из кишек селедки. Вся рота не могла
продыхнуть целую ночь от вонищи и только к утру мы обнаружили источник вони.
Служба его была в основном в наведении порядка. Случались, правда, и
исключения - на автогрейдере полетел фиксатор, и стали вылетать передачи - Мамед
аж дня три поработал фиксатором - держал ручку коробки на передаче.
Но больше всего мне запомнилось групповое бритье Мамеда.
Надобно сказать, что среди южных народов весьма остро стоит проблема бритья
- стоит побриться утром, а к обеду щетина уже вылезла на пол-сантиметра.
Вот и у нашего Мамеда была та же проблема. Но в совокупности с полнейшим
отсутствием денег превращалось в муку. Он где то раздобыл обгрызенный станок, но
лезвий взять было не где. А посему с утра начинались его поиски бритвенного
лезвия.
Коронное место - умывальник, который по совместительству еще и туалет для
малых нужд. Отработанные лезвия выбрасывались под ноги, в грязь и мочу, их то и
собирал Мамед - и даже как-то брился.
Но однажды его поиски не увенчались успехом - лезвие он не нашел, а
дневальный выкинул его собственные запасы.
Потому рота получила за небритого Мамеда нагоняй, и мы решили его побрить
сами. Портянкой.
Конечно, просто нечистоплотный воин зачастую может быть побрит и просто
вафельным полотенцем, но в роте не нашлось ни одного полотенца, которое бы
гармонировало с великолепной, насыщенной цветовой гаммой момедова лица.
Поэтому в качестве бритвенного инструмента была выбрана его же собственная
портянка, кстати, весьма почтенного возраста. Цирюльник надел зимние варежки -
что бы не получить от той портянки бубонную чуму или холеру.
Технология проста - воин садиться на табурет, цирюльник встает на табуретку
у него за спиной, упирается коленом в затылок бреемого.
Затем портянка охватывает подбородок, и цирюльник начинает быстро таскать
портянку туда-сюда, не ослабляя нажим. Если волосы достаточно длинны, то они
вылазят вместе с луковицами, и проблема бритья отпадает на довольно
продолжительное время. Но, к сожалению, охват не стопроцентный, и обросший вновь
подбородок кажется побитым молью.
Вот уж, на самом деле - "Облезешь, неровно обрастешь" (с) не мой.
Правда, у столь замечательного способа есть свои побочные эффекты, как и у
любого лекарства. Мастерство цирюльника состоит в том, что бы выкатать волосы,
но не снять кожу чулком. Но, в любом случае остаются весьма неслабые ожоги.
Портянка же выбирается в качестве инструмента еще и потому, что вызывает
попадание весьма неслабого количества микроорганизмов в волосяные мешочки,
которые превращаются в прыщи и вызывают отторжение волоса вместе с луковицей.
Что, впрочем, совпадает с основной целью.
Мамед, помнится, месяца два после того бритья ходил с опухшей физией, а
отдельные прыщи были увезены им к себе на родину - разводить среди аборигенов.
Увольнялся Мамед празднично - вымыл всю роту с порошком, а особенно
умывальник. На дембель ему была торжественно подарена пачка бритвенных лезвий
"Нева" (кто не знает - они тогда уже назывались техническими, потому что бриться
ими было невозможно). И еще - тройной одеколон!
Я аж прослезился.
На дембель Мамед уехал чисто побритым.
С уважением, Dmitry.
____________________________________________________________________
Area : BOCHAROFF.SUX (BOCHAROFF.SUX)
* From : Dmitry Ibikus, 2:5004/16.111 (Срд Авг 27 1997 23:10)
* To : All
* Subj : Про железнодорожные войска.
____________________________________________________________________
Hi All!
Картинка девятая. "Изжога"
О ты, проживший всю жизнь возле мамы доброй да жены толстой, откушивающий с
лет младых бабушкины пирожки и тетины галушки, заедающий все это кулинарное
великолепие жирными дрожжевыми блинами и запивающий всласть молоком жирным
вначале, и водкою кристалльною да элем темным и добрым, пивом именуемым, опосля
задумывался ли ты о истинной ценности тобой поглощенного и выпитого ?
В день последней, "заборной", явки в военкомат, мать подняла меня рано -
часа в четыре. Нагрела супа, полную глубокую чашку великолепного мясного борща с
деревенской сметаной.
Но поскольку уснул я перед этим весьма поздно, да еще и после весьма
обильных возлияний, то на борщ этот просто не мог смотреть - не сьев и трех
ложек, тут же ложку и бросил - "не хочу больше".
Отец, поднявшийся, что бы проститься со мной и уйти на работу - в тот день
была у него плавка, долго смотрел, переводя взгляд с меня на тарелку и обратно.
"Много раз ты будешь вспоминать этот недоеденный борщ" - сказал он и ушел
на работу.
Пророчество оказалось вещим - многие разы вспоминал я этот борщ, а так же
такую же полную тарелку макарон со свиным салом - она так и чудилась моему
воспаленному мозгу.
Когда ехали в полк, питались "мамиными пирожками". То есть весьма неплохо.
В полку же получили свой обед - бачок слипшейся в один ком вермишели серого
цвета без соли и по полкружки чая без сахара. Естественно, после изобилия еды в
поезде никто к этому и не прикоснулся - разве что из чисто спортивного интереса.
Не ели мы всерьез еще неделю - только выборочно. Про бойца в этот период
говорят - "Он еще серет мамиными пирожками".
А потом начинается нехватка.
Нехватчик - весьма примечательная фигура в армии, через это проходят почти
все. Дело даже не в количестве пищи, а в ее качастве - как в анекдоте - не может
солдат сьесть брюквы на 2000 килокаллорий. И впрям - не сможет.
Нехватчик постоянно голоден, он ищет, чего бы сьесть, в его больших
карманах всегда найдется недоеденный свалявшися липкий мякиш черного хлеба - им
бы впору сапоги чистить, а не желудок набивать, такого он цвета. И вкуса.
После того, как рота ушла, в столовой мечутся стайки нехватчиков,
соображая, где бы полакомится обьедком. Их ловят, наказывают, но в
противоборстве головы и голодного желудка всегда выиграет последний.
Итак, рассмотрим стандартное меню курсанта учебного полка.
Завтрак.
Каша перловая (дробь - 16), пшено или овес - размазана по тарелке.
Хлеб - по два куска белого и черного хлеба. И ежели белый можно еще как-то
есть, не обращая внимание на опилки, то черный представляет собой произведение
искусства, вернее, предпосылку к нему - он скорее подошел бы скульптору в
качестве глины. Абсолютно те же свойства, что и у хорошо размятой гончарной
глины - пластичность, влажность и вкус. Вот только лепить из него можно было бы
только кочегаров и негров. Исходя из цвета. Потому как - черный. Всяческий
бородинский по сравнению с ним может показаться не иначе как гостем из
скандинавии, расположившимся по соседству с кочегаром из Берега Слоновой Кости.
В наряде по столовой хлеборезом быть - престижно. Но трижды проклянет свое
рождение тот, кому предстоит резать этот черный хлеб. Ибо он налипает на нож
сразу всей булкой - такая у него клейкость и пластичность.
Еще одно свойство у черного хлеба - вызывать дикую изжогу. Не знаю, почему,
но практически все курсанты ею мучились - и сильно.
Ну ладно, хватит о хлебе насущном - лучше о том, что на него намазывают. То
есть о масле. Масло это кажется манной небесной и служит первой радостью
наступающего длинного дня. Сейчас масло дают утром и вечером, по 15 грамм,
раньше давали только утром - по двадцать.
Воин мажет масло на один ломоть белого хлеба и накрывает его вторым - чтобы
было побольше. Я, правда, никогда так не делал - я испытывал удовольствие,
намазав только один кусок и стараясь жевать подольше, радуясь каждому куску.
Масло сьел - день в армии прошел не зря.
После масла пили чай. Почему то никогда на столе не было полных кружек -
только половина. То есть сто граммов жидкости. Видимо, воду было жалко.
К чаю полагался сахар. Два железных куска. К чести сказать, подсластить чай
хватало и одного, что бы потом с неописуемым восторгом сгрызть другой перед
разводом. Рулез. Адназначна!
Обед.
На первое - суп из семи @!#$. То есть назвать это никак более нельзя,
постольку поскольку это не щи, ни уха, не храче и не все прочее. На гражданке
аналогов нет.
Суп варился из говяжьих туш. Как то раз, будучи посланным в наряде за тушей
в ледник, я с любопытством разглядел треугольный сизый штамп на бедре туши.
Он гласил -"РККА, 1935". То есть Рабоче-Крестьянская Красная Армия, забито
в 1935 году. То есть туша пролежала при температуре чуть ниже ноля градусов не
много не мало, а 52 года ! Ну ладно глубокая заморозка, но не в примитивном же
леднике !
И ето мы ели. Правда, мяса как-то из супа не вылавливалось.
На второе была каша - по тому же расписанию. Надобно сказать, что из
соображений дешевизны все поджарки делаются на комбижирах, которые взывают
изжогу, язву и являются весьма сильными канцерогенами. Стоит прийти в войска
человеку с небольшой язвой, и она быстро вылазит наружу - до прободения. Лично
я знаю два примера смертей по этому поводу. Шутки здесь неуместны. Это смерть.
Ну и конечно к каше - бацилла. Бацилла - кубики сала с ребром сантиметра в
четыре с миллиметром мяса с одной стороны. Все ето залито слизью нежно розового
цвета, напоминающее сукровицу, призванную изображать соус.
Когда пробирает нехватка, народ пытается грызть бациллу. Это в принципе
невозможно - не раскусить, не отгрызть с него мясо не получиться. В худшем
случае выскочит из зубов и прилетит сидящему напротив сержанту в лоб. О
последствиях как нибудь потом.
Конечно, попытки сьесть бациллу были, но, под силу это только потомственным
копрофагам, в силу ее вкусовых качеств.
Третье в обед - полкружки компота или киселя.
Ужин.
Каша (ох уж эта каша), если повезет - картошка жеваная, чай.
Иногда - рыба. Если повезет - жареная. Как чистят рыбу - особо. Чистят ее в
машинке от чешуи, причем половина остается на месте. Чистка же от кишок
предельно проста - большим ножом отрубается наискось голова и половина живота.
Другая половина живот и кишек идет, естественно, в котел. И в желудок.
По выходным утром - в воскресенье дают два яйца. Почему два и именно один
раз в неделю, сказать никто не может. Зато обьяснить, что молодой солдатский
организм не способен переварить более 2 куриных яиц в неделю, нам не поленились.
Оказывается, на гражданке мы буквально гробили свои нежные желудки яйцами!
Осенью в рационе появляется бигус - не путать с Ибикусом!
Это такая якобы квашенная капуста с различными ингридиентами. Технология ее
производства удивительно проста - в огромный бетонный колодец опускается боец в
ОЗК (общевойсковой защитный комплект), ему на голову летит плохо отмытая
шинкованная капуста, он пытается мять ее ногами. В общем, кто видел процесс
закладки силоса в силосные ямы, это то же самое.
Ингридиенты появляются позже - своим ходом. По крайней мере я не раз
вытаскивал из этого силоса утопших крыс.
Ну вот, в общем то и весь рацион. Да, о чае. Делается он так - в 50
литровый бак кидается 4 крохотных пачки чая, каждая с 2 спичечных коробка
обьемом. Это дело потом кипятиться около часа.
Весь этот рацион можно потом учуять носом. Некачественная пища продолжает
бродить и разлагаться в желудке, а потом в кишечнике. Это вызывает выделение
неслабого количества кишечных газов, которые имеют свойство выходить.
Дальше второго взвода в роте строем шагать невозможно - глаза режет. Пердеж
с частотой строевого шага. Все и всегда.
Войти ночью с улицы в казарму - дух захватывает.
Как принимается пища.
Пища в армии принимается по армейски.
То есть народ, простите, личный состав занимает место возле заранее
забронированных столов. Звучит команда - "Головные уборы снять, приступить к
приему пищи". На завтрак дается пять минут, на обед десять, на ужин - семь.
Пища поглощается этапами. То есть сначала надо сьесть первое - всем. Потом
только взять второе. И опять сьесь всем. Только тогда можно будет выпить чай.
То есть один вяло едящий воин может оставить все отделение без части обеда,
ежели будет есть слишком медленно. Воспитание через коллектив.
По великим праздникам рацион разнообразиться двумя печенюшками и двумя
карамельками, и еще - полной кружкой чаю!
Рацион сей весьма слабо повышает мускульные усилия военнослужащего. Те, кто
до армии подтягивался по пятнадцать раз, через три месяца службы стали - пять!
И это при 5-6 часах физических упражнений в день. Войны быстро раздобрели -
торсы стремительно покрывались жиром, а мышцы мельчали. Все это - при постоянных
тренировках. Насколько важно, оказывается, нормальное питание!
Постепенно нехватка сошла на нет, появилась привычка не тянуть в рот всякую
дрянь (с) пр. Преображенский. Появились деньги на солдатскую чайную, выезды в
город. Народ потихоньку "вьезжал в службу"...
С уважением, Dmitry.
____________________________________________________________________
Area : BOCHAROFF.SUX (BOCHAROFF.SUX)
* From : Dmitry Ibikus, 2:5004/16.111 (Вcк Авг 31 1997 20:50)
* To : All
* Subj : Про железнодорожные войска.
____________________________________________________________________
Hi All!
Картинка десятая - "Про Юрочку".
Тыкнув кнопку "плей" на любимом техниксе, начинаю повествование об одной из
замечательнейших личностей, с которыми сводила меня судьба на полях сражений
рати железнодорожной с бесчисленными кубическими километрами перемещенного
грунта, отсыпанного полотна, проложенных рельсо-шпальных решеток и сломанных
елок и судеб.
В ту пору батальон наш стоял под небольшим сибирским городком, не весь,
правда, а та часть, что называют батальонные бэки "трасса".
Попасть на трассу - и плохо и хорошо. Там сытнее кормят, там теплее, но
сложных жизненных ситуаций, из которых можно не выйти живым - там больше.
Случается, что вновь прибывшему лейтенанту выдергивается местной борзотой
звезда из погона - "ты ее еще не заслужил, походи пока с одной, ибо ты гусь".
И этот лейтенант копает ямы вместе с другими гусями - из солдат.
И это при молчаливом попустительстве комбата. Руководство интересует план
работы, а не дисциплина.
Трасса - она и есть трасса. На болотах или среди тайги, мехбат должен
расчистить полосу отчуждения, насыпать полотно местным грунтом, затем балластом.
После него пойдут быстрые узбачата путевого батальона с костыльными молотками,
огромными винтовыми домкратами и греющими в любой мороз шпалоподбойками. Но об
этом позже.
На трассе батальон живет либо в палатках, либо в теплушках - это старые
пассажирские вагоны, хорошо знакомые нам всем по военным фильмам.
В одном конце вагона распологается печь. А вытяжная труба ее - в другом
конце вагона. Между печью и трубой - через весь вагон, проходит так называемый
"кардан" - стальная труба в полметра диаметром. Она и исполнят роль батареи.
Изобретение просто замечательное, поскольку тепло не вылетает сразу на улицу, а
условно равномерно респределяется по вагону. Условно - потому что сверху не
продыхнуть, а снизу - лед лежит.
Одним только плоха такая печка - стоит не топить ее полчаса, и в вагоне уже
колотун. А посему заготавливать дрова и топить надо постоянно, без перекура.
И без сна.
Кочегаром при такой печке был наш знаменитый Юрочка. То есть знаменитого
там особо и не было. Но личность примечательная.
Представьте себе рахитичного пацана лет тринадцати, с вываленным пузом,
вылупленными серыми глазами, светло-рыжего. Росту в нем, может, полтора метра, а
может и все метр пятьдесят пять. Великан.
В глазах выражение постоянной нехватки, походка чисто рахитичная,
ковыляющая. Видимо, природа одарила его еще и врожденным вывихом. Одежда чмошная
- то есть был Юрочка ротным задротом. А посему и работа у нег такая была - в
роте вечный дневальный и уборщик, на трассе - кочегар и опять же уборщик.
Как, не знаю, но спать он пристрастился стоя на тумбочке и с открытыми
глазами. Как то раз, зайдя в роту и пройдя мимо, заметил, что глаза его не
движутся. Совсем. Такое впечатление производят глаза совершенно слепого
человека. Подошел к нему, помахал рукой перед глазами. Никакого движения.
Взял иголку в канцелярии. Подошел к Юрочке, медленно поднес иглу к глазу.
Никакого движения. Медленно воткнул иглу ему в кончик носа - никакого эффекта!
То есть человек в полной коме, но стоит на ногах и глаза открыты.
И тут входит командир роты. "Смирно", выдыхает вмиг пробудившийся Юрочка.
Я оторопело, с иголкой в руках, смотрю на ротного. Он смотрит на меня.
Вызывает в канцелярию. Обсуждаем прикол.
Принято решение - ротный выходит, одевает солдатскую шинель и шапку. Заходит
в роту - Юрочка спит на страже.
Выходим, ротный дает мне свою шинель - при входе Юрочка орет - "Смирно".
Дружный хохот в казарме. Вот тебе и условный рефлекс - на погоны.
Вообще говоря, быть вечным дневальным нелегко. Спать по два часа в сутки -
сдуреть можно. На вторую неделю человек напоминает дурку - отключается в любой
момент, а потом уже не помнить, что было до того.
Как то раз у одного из дембелей пропали часы. Обыскали все - не нашли. А
тут заходит в роту лейтенант С. и ласково так говорит Юрочке - что у тебя в
погоне?
А у Юрочки в погоне шишка. В левом. Юрочка говорит - "Ничего", спокойно
вытаскивает украденные часы из этого погона и засовывает в правый. На глазах у
всех.
Никогда не видел, что бы так человека били. Лейтенант, в прыжке, кованным
сапогом по хл@!#$у. Юрочка отлетел метров на пять, не меньше, как тряпичная
кукла. Другой бы месяца три пролежал бы в отделении челюстно-лицевой хирургии, а
этот поднялся и снова встал на тумбочку.
Этот субчик был еще и женат. Перед самым призывом жена родила ребенка.
Второго она родила через месяцев 13 после ухода Юрочки на службу - домой его,
естественно, не отпускали. Жена тоже не приезжала.
Любимым вопросом к Юрочке было - "Юрочка, как ты женился?"
"Ну как ?, взял и женился!" - гордо подбоченясь.
"А ребенка как сделал?" - "Как, поцеловал и сделал!" - Гордо отвечал
Юрочка.
При дальнейшем расспросе выяснялось, что сей субьект просто не представляет
назначение соответствующих органов у мужчин и женищин. То есть считает, что дети
получаются от поцелуев.
Все это было бы весело, ежели бы не было так грустно. Ведь этот парень, по
идее, не только попасть в армию не должен был - его лечить надобно. Впрочем,
страдал он не очень много - были бы мозги, было бы сотрясение.
Подобных субьектов встречается в армейке великое множество. И, надобно
полагать, их великое множество в нашем обществе.
С ува
| |