Автор: vlm [Ростов-на-Дону] (---.c.rt-comm.ru)
Дата: давно
Иевлев, разрешите продолжить наш прерванный диалог.
Дело в том, что в СССР тоже существовал привилегированный класс. Не только партноменклатура, -- этот класс был значительно шире. Уверен, никто из Ваших знакомых, не ухудшил своего положения, при смене профориентации. Советского образования даже в объеме 3-х классов вполне достаточно, чтобы человек ориентировался на творческие профессии. Работу сантехника можно считать в какой-то мере творческой, в отличие от землекопа или того же лесоруба. Поэтому, не приходится опасаться, нехватки сантехников, особенно если их доход соответствует доходу менеджера младшего звена. Без лифтеров можно обойтись, если делать дома без лифтов. И уж точно, мы не останемся без водителей маршруток.
Другое дело, -- всегда существовала, существует и будет существовать в обозримом будущем потребность в массовом низко-квалифицированном ручном труде. Лесорубы, сталевары, шахтеры, дорожные рабочие, ряд строительных специальностей, сельхозрабочие и пр. и пр. Сюда же можно отнести сборщиков на конвейере и, в ряде случаев, современных программистов.
Именно разница в жизненном уровне между группами, создает «движущую силу», которая приводит к миграции производительных сил. Во времена Адама Смита, рынок низко-квалифицированного труда был бесконечным. Сейчас это не совсем так. Чтобы в этом убедится, достаточно посмотреть, как сворачиваются европейские, американские и японские производства и перемещаются в Турцию и Юго-Восточную Азию. Качество европейских и американских продуктов питания давно вызывает смех. Когда-то ходил анекдот, что из килограмма мяса делается двадцать килограмм колбасы. Сколько мяса в европейской колбасе, никто даже не догадывается.
Когда-то мне довелось отрабатывать «трудовую повинность» на консервном заводе.
Основная масса трудящихся состояла из студентов, приехавших не по своей воле, и т.н. «командированных», -- бомжей, собранных на вокзале. В числе прочего, завод выпускал «стратегический» продукт – консервированный горошек. Завод работал в три смены, был загружен на 100%, план всегда выполнялся и даже перевыполнялся (реально). При этом горошек был в жутком дефиците. Если бы, в целях обеспечения страны горошком, собрали бы всех бомжей за Уралом, пришлось бы решать еще вопрос сырья. Причем, прошу заметить, на заводе платили реальную зарплату. Мне выдали около 300 руб. (100$), при цене билета до Москвы – 25 руб.
Мы не успели приехать в лагерь, как нас тут же завербовали подработать на бахче. Поехали, мы из любопытства и просто от нечего делеть.
Кроме нас, в бригаде были только граждане, только что «откинувшиеся» из зоны. Опять, же за работу платили, и даже не плохо.
Из всего этого, можно сделать только один вывод – нужны очень серьезные основания, чтобы люди добровольно решились на долгую, тяжелую, неинтересную, пусть, даже оплачиваемую, работу.
Летом я был на том заводе, даже фотографии есть. Естественно, «невидимая рука Адама Смита» не смогла обеспечить предприятие не только сырьем, но и рабочей силой. Студенты, понятно туда никогда сами не собирались, а бомжи, ведомые духом свободного предпринимательства, открыли в Москве фирмы либо торгуют дисками на московских перекрестках. Вообще, рынок открыл для бомжей огромные перспективы – видел бомжа, крадущего на поле кукурузу на собственной машине! Встречались субъекты, ковыряющиеся в мусорных баках – но с мобильными телефонами.
Недавние, подневольные лесорубы и копатели каналов, поднялись еще больше. Некоторые даже стали мэрами и депутатами. Зато на бахче теперь работают виновники крупных ДТП и неудачливые предприниматели.
Таким образом, возможен только один путь получить массу низко-квалифицированных работников – принудительный. К этому принципу прибегли советские власти, после неудавшейся попытки договориться с нэпманами. К этому же принципу прибегли американские власти, совместив прогрессивную либеральную идею с отвратительным рабовладением.
Современные методы принуждения выглядят более привлекательно. Никто не заставляет китайских крестьян вкалывать за небольшую зарплату на сборке лазерных принтеров. С другой стороны они не могут перебраться в западные страны, иначе, чем в грузовом контейнере. Т.е. западное общество постепенно вводит репрессивные методы в регулирование рынка труда. И по мере того, как потребности западного общества будут превосходить возможности производства, репрессивная составляющая в управлении будет увеличиваться.
Идеология или форма государственного устройства значения не имеют. Коммунисты, под воздействием реальности ушли от идеологии -- один раз -- объявив о НЭПе, второй – закрепостив крестьян и создав армию невольников.
Сейчас стало модно все сваливать на психическое состояние Ленина и Сталина, но Авраам Линкольн, явно не был маньяком и тупицей. Тем не менее, он объявил о курсе на отмену рабства в Южных штатах, только после того, как армии федератов стала нести огромные потери. Но даже после победы, рабство сохранилось в четырех лояльных штатах, а на остальной части было заменено расовой сегрегацией.
Рабовладельческие наработки Кэлохена и Фицхью, наверняка не пылятся на полке, и вполне возможно, что через некоторое время СМИ начнут постепенно подготавливать общественность к обоснованию применения подневольного труда. Поживем – увидим. Вне всякого сомнения, современный раб, также как и раб прошлого должен быть не очень умным, но в то же время выполнять свою функцию, он не должен сомневаться в справедливости существующего положения вещей, он не должен иметь много свободного времени, не должен быть слишком притязательным.
В реальности – деформация образования и массовая пропаганда создают именно такого «человека будущего». Не очень умного. Искренне верящего в справедливость либерально-демократического строя. Свободное время современного человека занимает телевизор.
В принципе, те же задачи по «дебилизации» граждан стоят перед любым тоталитарным обществом, и либерально-демократическое не является здесь исключением.
| |