Автор: Александрович (82.138.18.---)
Дата: давно
Программа «Город и мир» от 15.03.2005
Игорь Шишкин: Владимир Петрович, я пригласил вас сегодня к нам в эфир именно как известного специалиста в области геополитики, в связи с тем, что, на мой взгляд, Россия, как и весь мир, вступает в период резкой ломки геополитической картины мира. Конечно, континенты и народы остаются на тех же местах. Но геополитическое значение этих народов, этих культур, этих цивилизаций будет резко меняться. И сейчас заинтересованные структуры за рубежом запускают маховик именно геополитического изменения карты мира. Наш корреспондент Андрей Куприянов подготовил небольшую справку.
Андрей Куприянов:Выступая 21 февраля перед европейскими лидерами, Джордж Буш заявил, что Россия должна подтвердить свою приверженность демократии, и призвал Евросоюз и, почему-то, Вашингтон поставить российские реформы в центр диалога с Москвой. Видимо, для максимального развития демократии в нашей стране резко начали набирать силу все явно надуманные претензии к Российской Федерации. Причем, не только со стороны просвещенной Европы, но и с восточных, и южных областей нашего государства.
Господину Бушу не дает спать Ялтинская конференция. В своем заявлении он пояснил, что она, цитирую: «являлась очередным разделом Европы, в котором участвовали и американцы, но главное, она не принесла многим европейцам свободы решать свою судьбу». Некоторые страны оказались оккупированными, хотя и косвенно. Кстати, бывший консультант-психиатр ФБР Ален Салерян заявил, что в момент проведения Ялтинской конференции болезнь Рузвельта повлекла за собой несколько дипломатических и политических ошибок, вылившись, к примеру, в неспособность помешать Сталину захватить Манчжурию и защитить свободу Польши от советского контроля. Рузвельт, по мнению Салеряна, ранее очень ответственный президент, попросту не прочитал ответственных документов и не смог выступить против советского лидера. Проще говоря, был не в своем уме.
Недосказанную мысль хозяина Белого дома тут же подхватил его польский коллега, пан Квасневский. Президент Польши ратовал за пересмотр результатов Ялтинской конференции. Комментируя возможность своего визита в Москву в рамках торжеств, посвященных 60-летию Победы, он многозначительно заявил следующее: «Я, безусловно, не поехал бы, если бы это была годовщина Ялтинской конференции или пакта Молотова—Риббентропа. Этот пакт стал де-факто разделением и оккупацией Польши двумя державами — нацистской Германией и Советским Союзом. И я очень хорошо понимаю позиции Латвии, Литвы и Эстонии, для которых это тоже было драматическим событием. Необходимо дать оценку тому, что произошло после войны. Мы не ждем ничего необычного, лишь справедливой оценки того, что произошло после 1945 года».
Страны Балтии не заставили себя долго ждать, и предъявили России территориальные претензии, видимо, несколько позабыв о привязанных к ним после войны польских областях. После этого события стали развиваться лавинообразно. В Финляндии группа политических деятелей решила, что советско-финская война закончилась неправильно, даже было организовано общественное движение по возврату утраченных территорий. Финские патриоты захотели забрать Выборг, присоединив почему-то к требованиям и ряд карельских территорий, к Суоми никакого отношения не имеющих. На восточных рубежах Родины японцы, видимо, вдохновившись встречей Буша, тоже стали сомневаться в легитимности Ялтинских соглашений, и требуют для Страны восходящего солнца не только все Курильские острова, но еще и Сахалин. С оглядкой на просвещенный Запад, Грузия стала еще активнее требовать вывода с ее территории российских военных баз, грозя блокадой в случае отказа. И даже у нас Буш посеял сомнения в справедливости послевоенного раздела мира. Как иначе объяснить появление в Калининграде по случаю 750-летия города карты-схемы достопримечательностей янтарного края, каждый населенный пункт или улица на которой указаны не только с нынешним, но и довоенным названием на немецком языке? Проспект Калинина по-немецки дается как улица Хорста Весселя, нацистского штурмовика. Назвали кенигсбергскую улицу в честь этого «героя» уже при Гитлере, в старом Кенигсберге было совсем другое название.
Полномочный представитель президента в Северо-Западном федеральном округе Илья Клебанов поддержал такую идею: придать Калининградской области специальный статус заграничной территории России. По его словам, разные экспертные группы одновременно пришли к выводу, что очень важно, чтобы Калининград стал заграничной территорией. Правда, не совсем понятно, что такое заграничная территория. Есть приграничная территория — под это понятие область подходит. Но Калининград никак не может быть заграничной территорией России, поскольку сам Россией и является. К тому же для претворения в жизнь подобного плана нужно вносить изменения в конституцию, а она у нас, как известно, незыблема.
В связи с этим всплывает в памяти октябрь прошлого года, когда группа депутатов германского Бундестага обратилась к правительству ФРГ с официальным запросом об экономическом будущем, как они выразились, «Кенигсбергской» области после расширения Евросоюза. В запросе немецких парламентариев развивалась идея о целесообразности придания особого статуса литовско-польско-российскому еврорегиону … на базе Калининградской области и сопредельных территорий.
На этом фоне нарастающей напряженности удивил своим благодушием начальник российского генштаба Юрий Балуевский, который заявил, что врагов в том понимании, как это было 10 лет назад, он лично, как военный, не видит. И прямой агрессии против России со стороны иностранных держав не существует. Балуевский заметил, что сегодня, когда основной целью государства стало развитие благосостояния населения, у российской армии, по его словам, есть уникальная возможность разогнуть спину.
Все эти события произошли в течение последних месяцев, и это заставляет задуматься о целенаправленной акции мирового масштаба по переделу мира и пересмотру итогов Второй мировой войны. Похоже, объектом дележа назначены все российские завоевания ХХ века.
Игорь Шишкин: Вот такой сюжет. Владимир Петрович, я бы очень хотел узнать вашу точку зрения: что сейчас происходит? Участились требования признать недействительными те или другие документы. Ни с того, ни с сего начата атака на Ялтинские соглашения. По всей видимости, не за горами такая же атака на Потсдамские соглашения. У маленьких государств появились территориальные претензии к России, к России, обладающей военной мощью, и являющейся еще второй ядерной державой мира. Так что мы наблюдаем сейчас? Мы наблюдаем курьез. У кого-то, извините за выражение, крыша поехала. Мы наблюдаем провокацию, когда, как мы знаем, выпускают мелкую сошку для того, чтобы спровоцировать большую драку. Или же это — действительно серьезная кампания по пересмотру геополитической карты мира? И в этой кампании самым активным образом играет и российский правящий слой?
Владимир Анохин: Мы все время говорим: геополитическое пространство, геополитический интерес. Я хочу напомнить, что геополитика как наука — это управление пространством. С другой стороны, это искусство управления практической политикой. Так вот, в управлении пространством в последнее время мы наблюдаем очень серьезные, скоординированные действия. Это не мелкие сошки. Это спланированная провокационная политика, которая координируется западными представителями, прежде всего, Соединенными Штатами в лице Буша.
Наши руководители никак не реагируют на угрозы России. Если какое-то государство выступает с территориальными претензиями — это уже потенциальная угроза. На дипломатическом, политическом, военном уровне — не важно, но это угроза. И меня очень удивляет заявление начальника Генерального штаба, который говорит о том, что он 10 лет не видит никаких противников и российская армия должна разогнуть спину. Простите, а откуда она должна разогнуть спину? С генеральских дач?
Я считаю, что каждая должность должна определять интерес исполняющего к своим обязанностям. Если ты начальник Генерального штаба, то ты, прежде всего, должен просчитывать на много лет вперед те угрозы, которые могут возникнуть по отношению к твоей стране. Когда Сталин назначил Шапошникова начальником Генерального штаба, он говорил так: «Вы можете лежать на диване хоть целый день. Но вы круглые сутки должны думать об укреплении обороноспособности Красной Армии». Я не вижу этой тенденции по укреплению обороноспособности российской армии.
Эти скоординированные действия опасны тем, что российское руководство не реагирует на провокационные заявления, идущие со всех сторон. Мы обладаем уникальным международным правом, которое позволяет нам противостоять провокационным выступлениям государств, выдвигающих территориальные претензии.
Теперь по порядку. Позиция Финляндии вполне понятна. Месяца три назад я встречался с парламентариями в Финляндии, которые высказывали такие предложения: а почему бы Калининградскую область не сделать четвертой прибалтийской республикой? Как вы смотрите на то, чтобы пересмотреть наши отношения до Второй мировой войны? Я им объяснил, что войну они проиграли и все, что было до того, в соответствии с договоренностями, не является предметом разговора. А если они ставят под сомнения Хельсинкские соглашения о нерушимости послевоенных границ, которые подписаны всеми странами, в том числе и США, то пусть изволят тогда рассмотреть на своем парламенте ничтожность всех этих документов и после этого могут вернуться в состав Российской Федерации. Они обиделись.
Игорь Шишкин: На что это они обиделись, интересно?
Владимир Анохин: Они обиделись на то, что мы исходим из международного права, а не из эмоций. Мы исходим из того, что они сами подписали в сороковом году, и из того, что они подписали в 1976 году. То, что Калининградская область сейчас является предметом давления Европы на Россию, понятно. Но я совершенно не могу понять позицию нашего внешнеполитического ведомства, а тем более представителя президента на этих территориях. Это прямая цепь, если не предательств, то, во всяком случае, непонимания, зашоренности и полной безграмотности.
На Дальнем Востоке ситуация более определенная, чем где-либо. Япония потерпела поражение. В соответствии с пактом о капитуляции, все Курилы переходили под нашу юрисдикцию. И был такой момент, когда планировалась стратегическая операция по освобождению островов, Сталину был предложен план захвата острова Хоккайдо. На что он ответил, что на этом острове погибнет очень много матросов и солдат, и этого делать не стоит, что свои территории мы освободили. Это первое.
Игорь Шишкин: Хорошая формулировка: мы освободили именно свои территории, а чужая земля нам не нужна.
Владимир Анохин: Да. Второе: если японцы ссылаются на договорные обязательства XIX века по разделу территорий, где рассматривались всякие варианты, то война 1905 года, по словам самих же японцев, уничтожила все договорные отношения с Россией полностью.
Игорь Шишкин: Да, существуют заявления именно японской стороны, когда шла подготовка к Портсмутскому мирному договору о том, что все предыдущие договоренности уничтожены. Японский штык их ликвидировал. Это было их заявление.
Владимир Анохин: Но я всегда хочу соотносить заявления наших недоброжелателей с поведением нашего руководства. Вопрос о северных территориях возникает периодически. Вдруг наш министр иностранных дел, ссылаясь на декларацию 1956 года, говорит, что мы готовы отдать два острова. Простите, с какой стати? Давайте исходить из того, что декларация — это не договор. Два острова — это просто дурь Никиты Сергеевича Хрущева. А возвращаться по собственной инициативе к этой декларации — это юридическая безграмотность, потому что эту декларацию принял Верховный Совет СССР, но сделал этот шаг без принятия этой декларации Верховным Советом РСФСР, что является прямым нарушением конституции и прямым нарушением целостности союзной республики. Такая бездарная, пассивная политика, которая позволяет соседям столь нагло выступать против российских интересов, недопустима для достойного руководства страны.
Игорь Шишкин: В последний год в преддверии 60-летия Великой Победы действительно набирает обороты маховик пересмотра итогов Второй мировой войны. Когда говорят о необходимости денонсации пакта Молотова—Риббентропа, осуждения Ялтинских соглашений, скоро начнут говорить, что нужно осудить Потсдамские соглашения, то ясно, что за этим все равно стоят территориальные претензии к России. По этим договоренностям Россия получила часть территорий. Именно на этих договоренностях и основывается наш суверенитет над этими территориями. Не понимать этого нельзя. С другой стороны, сейчас вовсю идет агитационная кампания. Вы сейчас сказали, что не понимаете поведения нашего руководства. Меня просто оно удивляет. Мы играем как будто в поддавки. Например, финны и прибалты все время ссылаются на договор двадцатого года.
Российская сторона начинает оправдываться, имели ли мы право заключать договор с Германией, не имели права. Нам предлагают: «Давайте не будем обращать внимание на договор двадцатого года». А почему бы не обратить на него внимание? Если противоположная сторона (финская, прибалтийская) заявляет, что она не признает договоренности, возникшие перед войной или после войны, то почему священной коровой являются договоренности двадцатого года, заключенные с режимом Ленина? Кстати сказать, в тот момент еще почти никем не признанным.
Почему договоренности, заключенные с Советским Союзом, официально признанным государством, не признаны? Потому что товарищ Сталин, оказывается, плохой. Значит, все, что подписано при нем, недействительно. А вот все, что подписано при Ленине, это все прекрасно, все хорошо. Странно, что российская сторона прекрасно зная эту уязвимость всех заявлений прибалтов и финнов, никогда не отвечает на них подобающим образом. Ведь в сущности, если денонсировать, как они собираются, договоренности Ялтинские, или предвоенные, или пакт Молотова—Риббентропа, то точно также Россия может денонсировать договоренности двадцатого года как заключенные под давлением извне, как заключенные нелегитимным правительством. Тогда Прибалтика, Финляндия и та же Польша должны вернуться в состав России. Разве не так? Но почему-то российская сторона.
Владимир Анохин: Если следовать вашей логике, так оно и должно быть.
Игорь Шишкин: После Первой мировой войны от России отрезали куски территорий. Пришедшая власть (не важно, кто к ней как относится), на тот момент абсолютно нелегитимная, подписала договоры для того, чтобы удержаться наверху.
Владимир Анохин: Давайте исходить из того, что претензии Польши на свои территории весьма спорны. Пакт Молотова—Риббентропа — это ответ на Мюнхенский пакт. И действия Советского Союза по отношению к своим отторгнутым в двадцатые годы областям, — это возвращение своих территорий в лоно страны, и не более того. И Польша там как бы и не при чем.
Игорь Шишкин: Россия только вернула то, что от нее было незаконно отторгнуто после Первой мировой войны и интервенции.
Владимир Анохин: Что касается Прибалтики, то нацистский шабаш, который идет в этих республиках, настораживает российское общество даже больше, чем Запад. В год шестидесятилетия победы — эсесовские колонны, памятники войскам СС, ставится на одну доску советская армия и нацистские силы, карательные отряды превозносятся, а президент прибалтийской республики пишет о Саласпилсе, где погибли сотни тысяч людей, что это — воспитательно-трудовой лагерь. В чем дело? Если Европа ставит своей целью окончательно дестабилизировать ситуацию в этом регионе с целью максимального нанесения ущерба России, то Россия должна серьезно ответить на все эти выпады.
Я не исключаю каких-то скоординированных действий и на юге СНГ, в районе Румынии. Не следует забывать, что все эти страны Европы, которые говорят о фашистской чуме, много сделали для того, чтобы создать боевые подразделения в составе Вермахта и воевали на нашей территории. Это очень серьезный вопрос и здесь его надо ставить и с точки зрения политической, и дипломатической, и экономической. У нас есть рычаги, была бы власть.
Игорь Шишкин: Недавно пришло сообщение о том, что рижская дума не разрешила провести антифашистское шествие. Эсесовцам можно, а тем, кто сражался с ними, готов сражаться и сейчас, этого делать нельзя. Во-первых, меня поражает, что мы опять начинаем оправдываться, говорить мол, да, конечно, ваши эсесовцы были озабочены судьбой своей страны, да, были нехорошие репрессии во времена Сталина и так далее. Это вместо того, чтобы сказать о латышских стрелках, которые использовались в основном в карательных операциях в период Гражданской войны по вполне понятным причинам. Гораздо удобней в любой стране использовать для карательных операций инородцев, потому что резать крестьян в рязанской или тамбовской деревне рязанцы и тамбовцы особенно не будут. А отряды, сформированные из латышей, китайцев и так далее это делают без зазрения совести. Было это? Было. Мы молчим.
Второе. Мы почему-то, если даже и заходит речь о нацистах в Прибалтике, всегда начинаем говорить, вот, они там уничтожили столько-то евреев. Почему никто даже не осмеливается сказать, что на всей территории Псковской области оккупационный режим поддерживали исключительно полицейские карательные части, сформированные из эстонцев? И если перед войной на территории Псковской области проживало полтора миллиона человек, то к 1945 году там осталось всего-навсего 500 тысяч человек. Миллион человек был уничтожен. Да, часть из них погибла во время боевых действий. Но сотни тысяч человек были замучены и расстреляны этими карательными отрядами. И наша власть об этом тоже молчит, совершенно не предъявляя никаких претензий.
Или возьмем ту же Грузию. Грузинские парламентарии заявляют, что они будут блокировать российские военные базы и отключать их от электроэнергии в полной убежденности, что с российской стороны ничего не будет. А ведь они знают, что вся Грузия снабжается электроэнергией из России, причем Чубайс их снабжает по очень заниженным ценам. Когда произошла так называемая «революция роз», он сразу заявил, что никакого повышения цен и уменьшения подачи электроэнергии в Грузию не будет. И сейчас они сидят на нашем электричестве и готовы отключить российские базы, потому что знают, что ничего им не будет.
Как вы полагаете, почему такая убежденность, что от России можно требовать все, заранее зная, что Россия будет играть только по тем правилам, которые навязывают ей, будет всегда отступать и всегда уступать?
Владимир Анохин: Ответ чрезвычайно простой. Наша власть полностью находится под контролем западных сил. Она не может ничего сказать поперек, потому что она зависима от этих сил. И мы, простые люди, то есть жители страны, граждане, абсолютно не знаем, куда мы движемся и какие цели поставлены перед страной, государством, народом. У нас нет ни стратегии развития, ни направления, ни цели, ни конечных результатов.
Поэтому сейчас идет метание: то китайцам острова отдаем на Амуре, то совершенно спокойно реагируем на заявление Бжезинского, что такая огромная территория не имеет право принадлежать России и должна быть передана более достойным. Уже говорят о том, что давление идет со всех сторон на наше руководство, чтобы Россия согласилась на концессии, на разработку нефтяных полей и добычу полезных ископаемых в восточной Сибири, на Дальнем Востоке, причем, по границе с Китаем. Что это должна быть экстерриториальная организация. То есть там появятся базы, и мы туда носу не посмеем сунуть.
Я понимаю, сейчас наше руководство, особенно президент, сидит в квадрате Малевича: Давят справа, слева, сверху и снизу.
Игорь Шишкин: Не так давно на сайте РБК в газете «RBC Daily» было опубликовано интервью с президентом консалтинговой компании «Неокон» Михаилом Хазиным. Когда его спросили, почему наше руководство принимает решения, которые, в общем-то, не нужны России, вредны для России, он ответил: «Это нужно значительной части руководства России, которому те же американцы впрямую говорят: «Ребята, вот номера ваших счетов. Вот ваши деньги, которые вы украли. Если вы такие-то бумаги не подпишите, то мы, уж извиняйте, инициируем у вас революцию. А убежать вы никак не сможете, поскольку ваши счета мы арестуем. После монетизации льгот устроить в России революцию — не проблема». И дальше он говорит, что если будут предъявлены жесткие требования со стороны Запада, то самое ближайшее окружение президента Путина окажет на него любое давление, чтобы выполнить любую волю Соединенных Штатов, дабы не потерять свои счета.
То, что это не пустая угроза, подтверждается сообщением из Интернета о резолюции Европарламента, в которой осуждается существующий в Белоруссии режим как диктатура. И еще Европарламент призвал выявить и заморозить зарубежные счета президента Белоруссии Лукашенко и высших чиновников. Правда, в Белоруссии другая ситуация, едва ли окружение президента Лукашенко и он сам имеют многомиллионные счета в швейцарских банках.
Но это же звонок российской власти. А то, что у многих из них рыльца в пушку, это тоже хорошо известно. Недавно было сообщение об ограблении дома бывшего полпреда президента в Южном федеральном округе. Хорошая формулировка: «Ограблен дворец бывшего полпреда». Бывший чиновник проживает во дворце.
Может, причина все же в том, что практически вся нынешняя власть — порождение девяностых годов? Все они в той или иной форме сознательно или бессознательно, хотя последнее трудно представить, участвовали в разграблении страны. И держат свои капиталы за рубежом. Все они на крючке, все они не самостоятельны.
Владимир Анохин: С этим нельзя не согласиться, потому что американцев можно во многом обвинять, но только не в том, что они непоследовательно выполняют свои планы. Развал России входил в планы «холодной войны». В знаменитом выступлении Даллеса все было рассчитано на несколько этапов. Первый этап — это устройство хаоса в России, разграбление и развал нашей экономики. Дальше — рекомендации по приватизации, причем, такой, когда не воровать — просто грех. Но хранить-то деньги интеллигентные люди должны не в чулке, а в банке. В каком?
Игорь Шишкин: Так как они знают, что наворовали, то лучше в швейцарском банке — якобы он не открывает секреты.
Владимир Анохин: Да, якобы там будет все хорошо. И вот прошел второй этап, деньги накопились. Когда все шло по-ельцински, секреты швейцарских банков сохранялись. Но вдруг возникли какие-то патриотические чувства, какие-то движения в России, экономика стала подниматься. Зачем это все надо? И вот здесь наступает третий этап, о котором вы говорили: «Ребята, мы знаем ваши счета…» Но за себя-то, за любимого, за свои деньги сделаю все, что угодно. Поэтому единственное, что можно сделать — сменить правящую элиту (вернее это — антиэлита), но сменить руководство государства, хотя бы на тех, которые знали, куда мы идем и умели управлять.
Игорь Шишкин: Или хотя бы на тех, у кого нет колоссальных счетов на Западе, и кто не будет играть в странные игры, в поддавки, ставя на карту российские государственные интересы.
Владимир Анохин: Хорошо, — мы можем сказать, — да, руководящие слои в России истощились, просто идет рокировка кадров из одного и того же слоя, не знаю, как его назвать. Но ведь у нас есть огромный кадровый резерв людей, которые действительно могут поднять Россию: местные руководители, это ученые. Вы знаете, как в Библии… Игорь Шишкин: Людьми-то Россия не оскудела. Это понятно.
Владимир Анохин: Но ведь утверждают, что их нет. Или существует клан, который не пускает тех, у кого нет денег за границей.
Игорь Шишкин: Возможно. Алло, вы в эфире.
Андрей: Известна фраза, что кадры решают все. У нас никто не занимается кадровой политикой или занимается бездарно. С ельцинских времен, по крайней мере, в нашем МИДе никаких решительных действий по кадрам не было произведено. А те редкие люди, которые посмели отстаивать какие-то политические воззрения, тот же Авдеев, из центрального аппарата были быстренько переведены во Францию или куда-нибудь подальше. Это делается целенаправленно. То же касается и вооруженных сил, и спецслужб. Поэтому, мне кажется, здесь не нехватка каких-то кадров, а нежелание убирать решетку, сложившуюся или выстроенную американцами, агентами влияния, через которую не проходят люди, способные отстаивать политику России.
Владимир Анохин: Безусловно. И решетка есть, и агенты влияния есть. И тот кадровый резерв, который, простите, гадит России. И в тоже время есть люди, которые могут решить все эти проблемы.
Игорь Шишкин: Кому-то может показаться странным заявление о том, что практически весь наш правящий слой легко управляем с Запада, и что существенную роль здесь играют их финансовые интересы.
А вот такой пример. Вы много и долго занимались Ближним и Средним Востоком, поэтому лучше всего спросить вас об этом. Удивительная рокировочка произошла, если можно так выразиться, поминая Ельцина, в позиции России на Ближнем Востоке. Сначала Россия заявила о том, что она начинает играть активную роль на Ближнем Востоке. Списываем почти 10 миллиардов долларов долга Сирии под тем лозунгом, что благодаря этому мы приобретаем друга, государство, которое поможет вернуть лидирующую роль России в ближневосточном урегулировании. Начинаются разговоры о поставках в Сирию наших зенитных ракет. Все прекрасно, все чудесно. Визит Ассада сюда. Затем окрик из-за рубежа и разворот на 180 градусов. Россия уже полностью поддерживает требования вывести сирийские войска из Ливана, поддерживает резолюцию, за которую даже во времена Ельцина решились не голосовать, а хотя бы воздержались в Совете Безопасности. То есть Россия угрожает, в сущности, санкциями Сирии. Вот такой кульбит может быть объясним чем-нибудь, кроме того, что тех, кто этот кульбит совершал, вызвали на ковер, сказали: «Ребята, вы повели себя неправильно. Вам будет хуже»? Или есть какие-то хитрые объяснения этих метаморфоз нашей ближневосточной политики?
Владимир Анохин: Вы знаете, я обратил внимание на такую закономерность, не единожды я наблюдал за поведением наших руководителей. Создается впечатление, что им позволено делать резкие заявления. Как будто им говорят: «Сделаешь два резких заявления, а после этого сделаешь то-то и то-то». И вот эти резкие заявления: «Мы будем поставлять ядерный стержень Ирану, мы будем поставлять ракеты Сирии». Имеем право, это международное дело. Это все здорово. Все. Дальше наступает период действия, то есть, скорее, бездействия, в результате чего мы теряем позиции на Ближнем Востоке.
Игорь Шишкин: То есть, вы считаете, что этот кульбит на Ближнем Востоке… Владимир Анохин: Это не кульбит, это приказ.
Игорь Шишкин: Это результат давления извне? Никаких других объяснений у такого изменения вектора политики на 180 градусов за одну неделю нет.
Владимир Анохин: Все говорят: господи, что же они творят? Это же люди, проработавшие по 20–25 лет в дипломатии. Понимаете, самое страшное — они знают, что делают.
Игорь Шишкин: Давайте предоставим слово нашим радиослушателям. Алло, вы в эфире.
Юрий Михайлович: Вы не могли бы поподробнее рассказать о реформах в американской армии и об их тренировочных воздушных боях с обозначением предполагаемого противника в виде российских самолетов?
Владимир Анохин: Концепция, принятая в американской армии, состоит в том, что войска структурно меняются в пользу более динамичных подразделений. Сокращается артиллерия и танковые войска, но зато увеличиваются десантные войска, корпус морской пехоты, меняется структура военных баз. Крупные базы заменяются на более мелкие, но разбросанные по всему миру для того, чтобы мобильно использовать вооруженные силы в любом районе.
Игорь Шишкин: Получается следующая схема. Соединенные Штаты не скрывают своих намерений. Не скрывают того, что, с их точки зрения, необходимо пересмотреть итоги Второй мировой войны только в отношении Советского Союза, нынешней России. Российская сторона опять-таки делает вид, что ничего не происходит, что мы не знаем о тренировках американских летчиков, которые готовятся к боям именно с самолетами МиГ-29 с опознавательными знаками российских вооруженных сил. А наш начальник Генштаба говорит о том, что никаких противников у нас нет. Я не представляю себе ситуацию, если бы он разрешил провести учебный бой, в котором с одной стороны будет американский самолет, а с другой стороны наш.
Владимир Анохин: Мы сейчас много говорим о глобализации. Глобализация — это технологический процесс, объединение усилий. А глобализм — это уже навязывание американской идеологии. Как будто мы вышли на уровень XVIII века, на колонизацию территорий. И для того, чтобы эта колонизация имела какой-то минимальный юридический статус, навязывается пересмотр результатов освободительной борьбы Советского Союза.
Игорь Шишкин: Еще один телефонный звонок. Алло, вы в эфире.
Наталия: Согласны ли вы со мной, что идет медленное уничтожение России, что шквал реформ проводится, чтобы народ придавить, и чтобы люди занимались «социалкой», выпрашивая по 100–200 рублей.
Игорь Шишкин: Я не согласен только, что Россия будет медленно уничтожаться. Желать можно сколько угодно. Другой вопрос, что у них из этого получится?
Владимир Анохин: Когда мне говорят в аудиториях, что Россия погибнет через 20 лет, я говорю: «Не дождетесь», это первое. Второе: социальные реформы, которые направлены на полное ограбление и ухудшение жизни населения, прежде всего, не соответствуют нашей конституции.
Игорь Шишкин: Конституция — это уже несколько другой вопрос. А вот для чего это сделано? Для того чтобы ввергнуть людей в такое состояние, когда ни о чем, кроме как о выживании не думают? Есть и другая точка зрения: это специально сделано для того, чтобы устроить заваруху в России, и поймать рыбку в мутной воде. Наше эфирное время истекло. До свидания.
| |